Джоанна Полли

В Берлине студент-программист Юрий Мюллер, в потрёпанной кожаной куртке, каждое утро залипал на экране ноутбука в углу кафе *Kaffee Klatsch*. Его подруга Лина Штраус, подрабатывавшая официанткой, бросала ему через стойку: «Снова твой кофе остыл. Хочешь, добавлю сахару из банки с дыркой в крышке?». Он не отрывался от кода, шёпотом бормоча: «Проверь патч в модуле транзакций… тут слепое пятно в
Лиза, переехавшая в берлинскую хрущевку из Дрездена, в первый же день разбила вазон на лестничной клетке, пытаясь протащить диван-книжку. Сосед снизу, Томас — лысеющий программист с татуировкой Depeche Mode на запястье, — вышел на шум, держа в руках миску с картофельным салатом. *«Ты хоть осколки соберешь, или мне теперь в тапках стекло искать?»* — бросил он, но через минуту уже тащил её коробки,
Лена Шульц, 27 лет, перебирает коробки в подвале берлинской хрущёвки после смерти бабушки. Под слоем пожелтевших фотографий Кёльна 80-х она находит конверт с билетом на поезд Берлин-Париж 1993 года и письмом на смеси немецкого и французского: *«Если вернёшься, спроси у Жерара про сиреневый чемодан. Он всё ещё у Мориа»*. На работе в городской библиотеке коллега-архивариус, тыча в штамп с адресом
В дождливом пригороде под Дрезденом 19-летний Кай Мюллер, полукровка из племени лакота, чинил проржавевший грузовик в гараже с треснувшими окнами. Его пальцы в масляных пятнах дрожали — вчера снова снизились кости в охотничьем амбаре, где старейшина Эрих хранил связки засушенных вороньих лап. «*Племя говорит, ты копался у старой мельницы*», — бросила сестра Юта, ставя банку тушенки на верстак,