Моника

Аджай, молодой священник в выцветшей оранжевой одежде, каждое утро подметал каменный пол храма Шивы в деревне Девапурам. Его отец, Рамакришна, перед смертью прошептал: *«Тени под алтарем… не дай им вырваться»*. По четвергам Аджай обходил дома с медным подносом для пожертвований — рис, кокосы, иногда рупии. В хижине вдовы Лалиты он замечал трещину на фамильном идоле Ганеши. *«Сынок, это не от жары»,* — кашляла она, показывая на почерневший край. За неделю до фестиваля Навратри в колодце за