Тина Глосс

Элиас копошится в своей бруклинской квартире над раскрытым чемоданом, где среди пыльных флаконов и пожелтевших контрактов лежит карта с отметками. За окном грохочет поезд, а он считает монеты с выцарапанными инициалами — плата за прошлую сделку. В дверь стучит Лина, ее пальто пропахло больничным антисептиком. "Мой сын... они говорят, шансов нет", — голос дрожит, она протягивает