Торговец жизнью (2020)

Элиас копошится в своей бруклинской квартире над раскрытым чемоданом, где среди пыльных флаконов и пожелтевших контрактов лежит карта с отметками. За окном грохочет поезд, а он считает монеты с выцарапанными инициалами — плата за прошлую сделку. В дверь стучит Лина, ее пальто пропахло больничным антисептиком. "Мой сын... они говорят, шансов нет", — голос дрожит, она протягивает фотографию мальчика в бейсболке. Элиас перебирает пузырьки, достает один с синей жидкостью: "Это даст ему три месяца. Но ты взамен отдашь воспоминания о муже — все, до последнего звонка в дверь". Лина качает головой, цепляясь за серебряный кулон на шее: "А если я добавлю свои годы?"

На свалке у реки, где ржавые контейнеры скрипят на ветру, Элиас встречает Виктора — бывшего партнера, чья левая рука теперь механическая, после того как их последний "бизнес" взорвался. "Ты все еще играешь в благодетеля?" — Виктор бросает на землю пустую ампулу с этикеткой "Лина, 2020". Элиас поправляет перчатки, скрывающие шрамы от старых сделок: "Ты продал почку старика за биткоины. Не мне читать лекции". Полицейские сирены воют вдали, когда Виктор достает пистолет: "Где она? Ее сын должен был умереть — это баланс!" Элиас бросает дымовую шашку, приглушенно бурча: "Баланс — это когда ты не стреляешь в спину, пока я закрываю детям глаза".