Когда она впервые увидела его на литературной встрече, ее сердце замерло. Он был харизматичен, остроумен и совершенно неотразим. Она - магистр классической литературы, он - начинающий писатель, полный амбиций и мечтаний. Их случайное знакомство в баре могло бы закончиться той же ночью, но судьба решила иначе. Вместе они погружаются в мир романтических отношений, где каждое мгновение - это игра
Зачастую в определенных обстоятельствах многие люди были бы не против отмотать время назад, чтобы исправить ошибки, допущенные в прошлом, тем самым полностью переписав свое будущее. А ведь это действительно неплохая идея! Именно к такому выводу пришли владельцы новой уникальной фирмы, предоставляя такую услугу своим клиентам. Машина времени здесь абсолютно не причем, но гениальные специалисты
Париж конца 19-го века, 1887 год – эпоха романтизма, искусства, науки, но также строгих социальных норм и чести. В это время, когда слово человека и его честь ценились превыше всего, дуэль считалась не только действием отваги, но и необходимостью для защиты своего имени. В центре истории – Клеман Лаказ, харизматичный и непревзойденный мастер фехтования, чье имя стало легендой благодаря его умению
Париж 1920-х годов, город огней и страсти, становится эпицентром творческого кризиса гениального композитора. Когда легендарный хореограф Ида Рубинштейн обращается к нему с просьбой создать нечто новое, чувственное и уникальное для её следующего балета, он оказывается в тупике. Музыка, которая когда-то легко текла из-под его пера, теперь кажется недосягаемой. Но Ида не готова сдаваться. Она
**Первый абзац:** Марк Леруа, детектив с пятидневной щетиной и вечным запахом сигарет, роется в записях камер у метро *Одеон*. На экране мелькает силуэт в черной куртке с капюшоном — тот, кто оставил на скамейке в Люксембургском саду труп мужчины без документов. На груди жертвы вырезан символ, напоминающий перевернутую ладью. «Ты опять не спал?» — Элен, коллега из лаборатории, ставит перед ним
Люси, в засаленном фартуке, вытирала стойку кафе на улице Риволи, когда Антуан зажег третью сигарету за час. «Твой кашель как у старого мотоцикла», — бросила она, кивая на окурок в пепельнице с треснувшим краем. Он фыркнул, поправляя галстук с пятном от кофе: «После сделки в Монако брошу. Марк говорит, там всё чисто». В кармане пиджака лежали ключи от арендованной «Ситроена» и чек на 50 тысяч,
Люси Дюваль приезжает в Сен-Клер после звонка от соседки: «Твой отец упал с чердака, пока чинил ставни». В доме пахнет сыростью и воском — на столе до сих пор лежит недопитая бутылка красного вина с этикеткой *Château Lafleur 1998*. В ящике комода она находит ключ с гравировкой *XIII* и конверты, залитые фиолетовыми чернилами. «Зачем он хранил эти детские рисунки?» — шепчет Люси, разглядывая
В Марселе, в переулках за рынком Нувьё, братья Лино и Антуан Кампана торгуют контрабандными сигаретами из треснувшего фургона. Лино, в потёртой кожаной куртке, считает пачки, приговаривая: «Старик Моро опять накрутил цену — теперь его крысы дороже нашего товара». Антуан, перебирая ключи от склада у доков, бросает: «Зато его крысы не стреляют в спину, как твой друг Жюльен». По вечерам они
В старом парижском кафе *La Brume*, где плитка на полу потрескалась от времени, Лиза, официантка в засаленном фартуке, роняет поднос с эспрессо. Клиент в углу — Лукас, парень из Брюсселя с рюкзаком, заляпанным краской, — ловит чашку, не отрываясь от блокнота с эскизами метро. «Ты рисуешь станции как живых», — бормочет Лиза, разглядывая перечёркнутый портрет мужчины в шляпе. Он щёлкает карандашом:
В Елисейском дворце Эммануэль Бертье, глава государства, за столом с кофейными пятнами листает доклад о забастовке учителей. Его жена, Софи, в халате с выцветшими розами, ставит перед ним тарелку с недоеденным круассаном: «Твой министр опять слил прессу. Говорит, ты сам приказал урезать пенсии». Бертье молча щурится, глядя на сообщение от советника Люка: «Восемь регионов — против реформы. *Le
Ив Мартен, медсестра в парижской клинике на улице Мобер, каждое утро провожает дочь Лу в сад у парка Монсури. В пятницу, пока Лу ковыряла вилкой омлет, Ив заметила пятно йодура на халате — вчерашний вызов к пожилой соседке, мадам Леблан, упавшей с табуретки. Антуан, муж, в это время собирал чемодан: «Шеф хочет, чтобы я провел две недели в Лионе. Ты справишься?» Он не услышал ответа. Вечером,