Карел Степанек

Джек Морроу, слесарь с перепачканными машинным маслом руками, клепал заклёпки на фабрике «Риверсайд Стил» с шести утра. После смены он задерживался у автобусной остановки, где Лина Харт, официантка из «Голубого фонаря», в потёртом жёлтом фартуке делила с ним бутерброд с ветчиной. «Уеду в Калифорнию, куплю грузовик», — говорил он, разглядывая трещину в асфальте. Лина, вытирая ладонью крошки с губ,
Эмили Кларк, помощница в муниципальной библиотеке Бирмингема, нашла между страницами ветхого тома Диккенса конверт с письмами 1923 года. Чернила выцвели, но подпись «К.Х.» повторялась в каждом: *«Если дойдёшь до моста в полночь, услышишь, как земля стонет под плитами»*. Её брат Томас, слесарь на сталелитейном заводе, смеялся за ужином, разминая вилкой холодный пирог с почками: «Тебе пора замуж, а
Слушай, ты когда-нибудь слышал эту безумную историю про «Бисмарк»? Немцы в 41-м выкатили своего морского монстра — линкор, который они считали непотопляемым. Ну знаешь, как они любят: «ах, наш технологический шедевр!». И вот этот железный гигант выходит в первый рейд — и сразу нарывается на британский крейсер «Худ». Бах! И от «Худа» щепки летят, сотни моряков — всё, каюк. Представляешь, какой шок