Марио Дель Монако

Джузеппе, сын трактирщика Карло из Ронколе, в восемь лет чинит поломанный спинет в церкви. "Слушай, парень, — бормочет органист Пьетро Байстрокки, — если не перестанешь трогать инструменты, тебя выгонят". В Буссето купец Антонио Барецци замечает, как юноша переписывает ноты при свече: "Завтра будешь помогать в конторе, но после обеда — занимайся своими аккордами". Милан, 1832: Верди, в поношенном сюртуке, стоит у ворот консерватории. "Мест нет, — пожимает плечами
Представь себе стареющего комедианта, этакого вечного балагура, который даже в доме престарелых не может усидеть на месте — ну знаешь, типа тех дедушек, что вечно подкалывают медсестёр и смешат бабулек варениками с перцем. Вот этот тип, Уго, а по кличке Пиккио (Дятел, ясное дело — он же трещит без остановки!), вдруг втрескивается в горничную Ренату. Девчонку лет двадцати, которая разносит супы по их «Вилле Серена» — этакой тихой обители, где даже часы тикают вполголоса. А он-то, между прочим,