Minh Trang

Лиен, 22 года, в синей полиэстеровой форме продает *бань ми* на рынке Нячанга. Хоанг, ее парень, тащит корзину с кальмарами мимо лотка, бросает: «Завтра опять в море – капитану брат нужен в экипаже». Она вытирает руки об фартук, достает смятый конверт – письмо от тетки из Сайгона: «В отеле "Золотой лотос" место горничной. Бери, пока не передумали». На причале, пока Хоанг чинит сети, его отец Тханг хрипит: «Девка сбежит – найдешь другую. Мои сыновья рыбачат, не шляются по городу».
Линь, 22 года, втирает тряпкой разводы на столе в кафе на окраине Ханоя. Туан, ее друг детства, в засаленной футболке, ставит перед ней чашку *cà phê sữa đá*. «Два месяца зарплаты, а ты всё в этом прокисшем месте», — хрипит он, доставая пачку «Винстон». Линь бросает губку в ведро: «Куда мне, Туан? Мать в деревне за рыбой триста тысяч в месяц платит». Из кармана джинсов выпадает смятое письмо от сестры Май: отец снова в больнице, крыша дома протекает, свиньи болеют. На рынке *Донг-Суан* Туан