Ирина Стежка

Оля, в выцветшем фартуке с пятном от борща, протирала столик в киевском кафе «Верба», когда Катя заказала латте с корицей. У Кати на запястье браслет из проволоки, сама — в кожаной куртке с запахом краски на рукаве. «Ты же не хочешь тут киснуть всю жизнь?» — Катя протянула визитку с адресом мастерской на Подоле. Оля, пряча дрожь в пальцах, согласилась позировать для портрета. Через неделю они грелись чаем из жестяного термоса в полуразрушенной церкви под Борисполем: Катя срисовывала трещины на
Знаешь, вот история Дмитрия Краткова — будто про человека, который вечно спотыкается о собственную жизнь. Представь: мужик под сорок, пишет пьесы, а их раз за разом швыряют в мусорку какие-то там худсоветы. Жена Алиса — ну та, что «любила до гроба», — взяла да свалила к какому-то бизнес-хаму с дорогим авто. И стоит теперь Дмитрий посреди этой каши, как пень в болоте: ни туда, ни сюда. А ещё этот его дачный участок… Ну ты понял — шесть соток голой земли, ни домика, ни забора. Но он туда ездит,