Юри Ёсида

Хинако, в коричневом фартуке с пятном от варенья, вытирала стойку кафе возле станции Сибуя. В дневнике с потрепанным корешком она записала: «Наохиро вернулся. Говорил о поезде, который опаздывал на 15 минут». Он появился в дверях с мокрым зонтом, смеясь: «Ты все еще добавляешь три ложки сахара в эспрессо?» Они сидели за угловым столиком, а за окном мартовский дожзь стучал по асфальту. Он показал фотографию их старой школы — здание снесли, осталась пустая парковка. Вечером, в квартире над
Юта Хирага, повар третьего разряда, каждое утро перебирал тухлую рыбу на рынке Кусиро в Осаке. Его руки пахли имбирём и соевым соусом, а в кармане вечно завалялась пачка дешёвых сигарет «Peace». Шеф Такаши орал на него за пережаренные креветки: «Ты хочешь, чтобы нас закрыли?!» — и швырял половник в стену, оставляя жирные пятна на кафеле. Вечерами Юта мыл раковину от жира, слушая, как соседний паб «Blue Star» включает старые хиты группы Southern All Stars. В четверг, когда ливень залил
Юкио, 28-летний ассистент в рекламном агентстве, каждое утро покупал кофе в автомате у станции Сибуя. В дождливый четверг он случайно наступил на ногу девушке в очереди — Рике, 25-летней фрилансеру, которая роняла папку с эскизами одежды. *«Извините, я… э-э… заплачу за чистку?»* — пробормотал он, подбирая мокрые листы. Она рассмеялась: *«Лучше купите мне онгигири. С креветкой»*. Они сели на мокрую скамейку, разговаривая о работе и родителях, которые требовали, чтобы Юкио женился. *«Давай