Поклонникам непредсказуемых историй ужасов точно придется по вкусу фильм, в центре сюжета которого оказался живописный городок Эпокен. Когда-то это аргентинское райское местечко было настоящим оздоровительным курортом, и сюда со всего мира съезжались сотни туристов. Но затем на беспомощный прибрежный городок обрушилось сильнейшее цунами, которое быстро затопило кварталы и улицы на долгих тридцать
В 1931 году, на фоне бурных социальных перемен и культурных трансформаций, история Эмилии, неукротимой и смелой молодой женщины, претерпевает неожиданный поворот. Вынужденная отправиться в монастырь по настоянию отца, Эмилия сталкивается с суровой реальностью, далекой от её мечтаний. Это спокойное и святое место, которое должно было стать убежищем, вскоре раскрывает свои мрачные секреты. С первых
Семнадцатилетний Маркос живет скромной жизнью на ферме в сельской местности Аргентины, где каждый день наполнен тяжелым трудом. В редкие моменты уединения он погружается в мир своих истинных чувств, надевая женские платья и нанося макияж, пытаясь понять и принять свою гендерную идентичность. Его смелость и честность вызывают у окружающих неоднозначные эмоции: ровесники насмешливо прозвали его
Луис, в потёртой кожаной куртке, копался в рюкзаке у входа в пещеру Ла-Кумбре. Его сестра Софи, поправляя очки, тыкала пальцем в карту с обведёнными красным участками: «Тут, возле водопада Игуасу, старик в баре говорил про трещину в скале. Глубина — как до центра Земли». В рюкзаке болтались фонари на батарейках, мотки верёвки и консервы с надписью *La Campagnola*. Луис достал компас с треснутым
Лука Марино приезжает в прибрежный городок Порто-Верде после смерти отца-рыбака. В доме, пахнущем плесенью и оливковым маслом, он находит коробку с письмами на сигаретной бумаге: «Они украли не только рыбу» — строчки расплываются от времени. Сестра Эмилия настаивает продать ржавую лодку *Santa Lucia*, но Лука отмахивается: «Отец двадцать лет чинил двигатель — и ты хочешь сдать её на металлолом?»
Камила, учительница литературы в потёртой кожанке, каждое утро забирает сына Хоакина из школы на углу Лавалле и Корриентес. Лусиана, официантка из кафе с жёлтыми шторами на площади Мая, видит, как её Матиас тычет пальцем в Хоакина: «Он стащил деньги из рюкзака миссис Гарсия!» В раздевалке пахнет краской и старыми кроссовками. Камила, перебирая стопку тетрадей, хрипло шепчет Лусиане: «Твой сын —
Давид, 17 лет, вкалывает на рыбном рынке в порту Монтевидео после школы — чистит кальмаров, разгружает ящики с мерлузой. Его отец, Рауль, сломал ногу на стройке, и теперь семья еле сводит концы: счет за свет просрочен, в холодильнике только банки с консервированными персиками. По вечерам Давид рисует граффити на заброшенном элеваторе — там он встретил Лукаса, парня из богатого района
Лукас, 29-летний программист из Буэнос-Айреса, находит в старом ноутбуке, купленном на блошином рынке Сан-Тельмо, зашифрованный файл с пометкой *"Club 23"*. Его девушка София, работающая в кафе на Лавалье, замечает: *"Опять копаешься в хламе? Выбрось, прежде чем это станет проблемой"*. Ночью Лукас взламывает пароль — внутри видео: мужчина в маске с голосом, искаженным через
Мария, секретарь суда в здании на улице Лавалье, находит в ящике стола мужа Лукаса записку с извинениями и ключом от неизвестной квартиры. Он исчез три дня назад, оставив на кухне недопитой мате и очки со сломанной дужкой. «Он бы никогда не ушёл без них», — говорит она коллеге Карлосу, перебирая папки с делами 1983 года. В архивах мелькают фамилии исчезнувших студентов, а в углу одной страницы —
Лукас, журналист с потёртым блокнотом и камерой Sony 80-х, таскает Софию, свою подругу-инженера, по полуразрушенным зданиям Буэнос-Айреса. В отеле «Эль-Сур», где полы скрипят как кости, он тычет пальцем в тёмный угол: *«Слышишь? Там шепчут… «Андрес»…»* София, поправляя очки, бурчит: *«Крысы. Или трубы. Уймись»*. Но когда её диктофон ловит детский смех в пустом подвале, она молча стирает запись.
**Первый абзац:** В старом крыле больницы Сан-Луис в Буэнос-Айресе медсестра Клара, 34 года, в потёртом халате с пятнами кофе, натыкается на папку с именами пациентов, вычеркнутыми красным. "¿Quién carajo ordenó esto?" — бормочет она, перелистывая страницы. За стеной слышится скрежет металла — старик Пабло, который 20 лет рисует на стенах символы углём, внезапно затихает, уставившись на
Лукас, 27 лет, каждое утро едет на автобусе 152 из Балванеры в колл-центр на улице Корриентес. Его мать, Роза, оставляет на кухонном столе записки: «Квитанция за свет в ящике» или «Купи хлеб». По четвергам они едят пасту с дешевым тунцом, а Лукас ворчит: «Опять этот запах». Его друг Марио, который торгует поддельными наушниками в метро, предлагает «развести лоха» — найти того, кто задолжал их
Лукас, 28 лет, бармен из Барселоны, каждое утро наливает кофе в треснувшую кружку с надписью *"Te quiero"* — подарок Кармен. Она погибла полгода назад, врезавшись на своем желтом Vespa в грузовик с апельсинами, но теперь сидит за кухонным столом, пытаясь почистить картошку прозрачными руками. «Опять соль рассыпала», — бормочет Лукас, вытирая пол. «Зато теперь не ругаешься, что я
Рената, парикмахер из Мехико, нашла в шкафу покойной бабушки потрепанный фолиант с выцарапанным на обложке глазом. Внутри — схемы ритуалов и записи на смеси испанского и науатля. *«Ты вообще спала последние дни?»* — спросила Лусиана, тыкая вилкой в чизкейк в кафе на улице Идальго. Рената молча показала фото страницы с рисунком змеи, обвивающей сердце. В ту же ночь статуэтка Санты Муэрте в её
Эстебан Ривас, капитан аргентинской разведки, получает задание внедриться в группу рыбаков на Огненной Земле. Его цель — найти британского информатора, передающего координаты военных объектов через рации, замаскированные под ящики для снастей. В портовом баре «Ла Бриса» Эстебан пьёт мате с местным старожилом Рамоном, который ворчит: «Опять эти *йорки* (так тут зовут англичан) шныряют, как чайки