Когда юный Хадзимэ потерял свою семью из-за музыки, он поклялся больше никогда не касаться скрипки, которая стала символом его боли. Но судьба имела другие планы. Однажды, в школьном лазарете, он случайно становится свидетелем потрясающей игры на скрипке, исполняемой не кем иным, как Рицуко — девчонкой с репутацией бунтарки. Её музыка, полная страсти и свободы, пробуждает в Хадзимэ давно забытые
Молодая японка хранит секрет, способный раз и навсегда положить конец опасному проклятию. Она отправляется в Чикаго, надеясь изменить судьбы тех, кто оказался в ловушке ужасного зла. В многоквартирном доме она сталкивается с семьёй, которая изо всех сил пытается противостоять зловещему духу Каяко, обитающему среди них. Тревожная энергия пропитывает каждый уголок здания, а страх становится их
Такуми, 12-летний мальчик из деревни Фудзими, находит в ручье заржавевший зуб с трещинами. Вместо школы он тащит находку в старый сарай за домом, где хранит сломанные часы, гвозди и прочий хлам. "Опять мусор тащишь?" — хрипит бабушка Ханако, помешивая суп на дровяной печи. "Это не мусор, тут узоры, как на дедушкиной табакерке", — упрямо отвечает он, протирая зуб подолом
Такуми, 28-летний клерк из токийского района Сибуя, каждое утро покупал кофе из вендингового аппарата у станции. В офисе он сортировал счета для строительной фирмы, заедая стресс батончиками с кунжутом. Однажды вечером, возвращаясь с работы, он увидел в парке Икебукуро девушку в потёртых кроссовках — Мидори. Она крутила на пальце баскетбольный мяч, повторяя: «Семьдесят три попытки — и всё равно
Юто Араши, 17 лет, копался в старом чемодане на чердаке своего дома в префектуре Сидзуока, когда наткнулся на потёртые медали по спортивной гимнастике. Внизу, на кухне, гремела посудой его мать, напевая что-то про осенний фестиваль. На улице Рэн, его одноклассница, тащила коробки с инвентарём для семейного кафе «Аматерасу» — она случайно задела велосипед Юто, который с грохотом упал. «Эй,
Харуто, худощавый парень в потёртой кепке, каждое утро протирал столики в кафе "Мирай" возле станции Сибуя. Однажды в дверях зазвенел колокольчик — вошла Аой, девушка с фиолетовым зонтом, капли дождя стекали по её кожаной куртке. «Ты слышал про старые ноты, которые нашли в заброшенной мастерской? — спросила она, разворачивая мокрую газету. — Там упоминается мелодия, которую мой дед
Саэко Танака, инспектор уголовного отдела токийского метрополена, каждое утро начинала с холодного кофе из автомата возле станции Сибуя. В её почте на служебном ноутбуке скопились тревожные отчёты о серии передозировок в районе Синдзюку — все жертвы держали в руках фольгированные квадратики с рисунком дракона. «Смотри, Рёта, — она ткнула пальцем в экран, пока её напарник, лейтенант Камияма,
Сумаре сидит на скамейке у старого футбольного поля средней школы Сирануи, жуя булочку с красной бобовой пастой. Её кроссовки заляпаны грязью после вчерашнего дождя. «Ты что, всерьёз собралась одна против семиклассников?» — Мидори бросает рюкзак на траву, доставая залатанный мяч. В ответ Сумаре молча поправляет повязку на волосах, затянутую слишком туго — подарок младшей сестры. Они
Шо Футаба, первокурсник, случайно заглядывает в спортзал старшей школы Мориока, где Рёя Мисара, капитан мужской гимнастической команды, отрабатывает сальто на ковре. «Эй, ты просто так пялиться пришёл?» — бросает Рёя, замечая Шо в дверях. Тот, краснея, мямлит про забытый учебник, но ноги несут его к ржавым брусьям. Через два дня Шо уже стоит в потрёпанной форме, пытаясь повторить «мельницу» под
В переулке за пекарней на Бревер-стрит Нини, в потёртой оранжевой куртке, доедает сэндвич с тунцом, пока Ноэль листает отчёт о "шумовых аномалиях" в районе моста Ватерлоо. "Опять забыла протокол маскировки?" — бросает Ноэль, поправляя очки. Нини пожимает плечами: "Ну, они же всё равно сгорят". Их вызывают на станцию метро "Эдгвер-роуд", где из вентиляции
Нобунага, худощавый пекарь с запахом корицы в волосах, каждое утро замешивал тесто в крошечной пекарне на окраине Киото. Его сестра, Аяме, в синем фартуке с выцветшим рисунком хризантемы, ругалась из-за перегоревшей духовки: «Опять эти старые провода… Денег на ремонт нет, а ты всё экспериментируешь с этой пряностью!» В углу, на полке с мукой, лежал потёртый блокнот отца с рецептом «Огненного
Кумико Оумэ, ссутулившись у турникетов на станции Фусими Инари, перебирает клапаны эуфониума в чехле. Рядом Рэйна Косака, доедая бэнто с яйцом-пашот, бросает: «Солировать будешь?». В оркестре старшей школы Китаудзи кипят споры: Асука Танака, размахивая партитурой, требует убрать фальшивящий гобой, а Юко Ёсикава втирает хлопья талька с пола после маршевой репетиции. На втором этаже корпуса,
Сакура, 28-летняя архивариус в муниципальной библиотеке Сибуи, каждое утро протирала полки антистатической салфеткой. Её ритуал прервал звонок от младшей сестры Рин: «Снова забыла таблетки? Мама говорила, ты в аптеке как привидение бродила». В обеденный перерыв Сакура, пряча под маской с узором аниме-персонажа покрасневший нос, покупала кофе в автомате. Бариста Кайто, с татуировкой коалы на
Во время войны между Зеоном и Федерацией Земли всплыл один довольно загадочный момент – пропавший прототип Гандама. Никто так до конца и не понял, что с ним случилось. Украден? Уничтожен? Скрыт? Времена были бурные, так что эта загадка скоро стала одной из тех, что покрываются пылью и остаются в истории как ещё одно "может быть". Годы спустя неожиданно появляется девушка. На вид вроде