В центре сюжета разворачивается история семьи Логиновых, потомственных морских офицеров, чья история переплетается с великими морскими традициями. Капитан Логинов, отец двух сыновей-близнецов, Тимофея и Семена, гордится своим жизненным путем и мечтает видеть своих детей в морской форме. Однако мечты отца не совпадают с устремлениями мальчиков, которые не видели себя в строгих рамках военного
В промозглой московской пятиэтажке семья Ивановых коротает вечер. Отец, Виктор Семёнович, царапает вилкой обгоревшую сковороду после жарки котлет, ворча: "Опять Машка в школе двойку принесла — учительница звонила". Его жена, Людмила Аркадьевна, снимает с балкона мокрое бельё, шаркая стоптанными тапками. На кухне пахнет пережаренным маслом и стиральным порошком "Лотос". Старший
Марк, дальнобойщик с прожженным сиденьем в стареньком «МАЗе», тормозит у придорожного кафе под Рязанью. В кармане — смятая фотография дочери-первоклашки, в голове — долги за ремонт сцепления. За стойкой повариха Таня, жуя жвачку, бросает: «Солянка кончилась, щи остались». Он ковыряет ложкой в тарелке, замечает на ладони масляное пятно от руля. По рации орут: «Серый, ты где? Мост в Коломне
Иван, гитарист с облупленным медиатором в кармане джинс, и его брат Алексей, барабанщик, вечно теряющий палочки, тащили аппаратуру в полупустой клуб «Метелица» где-то под Рязанью. Зал пах вчерашним пивом и жареным луком — хозяин заведения, мужик в спортивном костюме, тыкал пальцем в контракт: «Выручки нет — вам процент с шашлыка, и не нойте». После концерта, где Иван перебил струну на «Кукушке»
Лера, в розовой кофте с выгоревшим рукавом, толкает Ванечку в бок: *«Смотри, опять Мишка с Светкой у столовой торчат. Говорил же, в лес надо — там та штуковина, про которую бабка на въезде трещала»*. Ваня, ковыряя кроссовком осколок плитки у корпуса «Берёзка», морщится: *«Ты ж сама вчера говорила — бабка мутная. А тут хоть кашу дают, с комками, но бесплатную»*. Света, не отрываясь от телефона,
Федька, худой парень в потёртой куртке, торгует на рынке старыми запчастями от «Жигулей». Рядом с ним — Гриша, воровато оглядывающий покупателей: *«Слышь, Костик опять долги требует. Где брать-то будем?»* Федька плюет под ноги, поправляет цепочку с крестиком: *«Сказал — к пятнице отдам. Закроем палатку, сгоняем к гаражам»*. Вечерами они с дружками собираются у костра за заброшенным ДК, пьют
Маргарита, 23 года, работает в химчистке на окраине Нижнего Новгорода. В четверг, пока гладила чужой пиджак с заплаткой на локте, нашла в кармане билет на концерт пианиста-виртуоза. «Артём Семёнов… Знакомое имя», — пробормотала, вытирая пот со лба. Вечером вместо метро поехала на троллейбусе в консерваторию, втиснувшись между пенсионеркой с сеткой яблок и студентом в засаленной куртке. Зал
Знаешь, есть такие истории, которые цепляют тем, что в них всё как в жизни — ну, почти. Вот представь: компания трейсеров — мажорные ребята, у которых папы с мамами на счет в банке. Учебу кидают, рюкзаки — и в горы, за адреналином. А рядом — ребята с улиц, те, кто выживает как может: еду из магазинов тырят, спят где придётся. Им всем по 18-20, не больше, но будто из разных вселенных. А посередине