Продолжение популярной чешской комедии, собравшей в кинотеатрах более 360 тысяч зрителей, возвращает нас в мир, где веселье и неожиданные повороты судьбы идут рука об руку. Главный герой, Хонза, которого мы полюбили в первой части, наслаждается спокойной жизнью на винограднике своего деда, находя радость в простой, но насыщенной событиями повседневности. Однако его мир переворачивается с ног на
В мире, скрытом от человеческих глаз, живут таинственные существа, которые питаются нашими носками. Они не воруют целые пары, им нужен лишь один носок — загадка, которая веками будоражит умы людей. Наш главный герой, маленький, но невероятно находчивый носкоед, каждый день рискует жизнью, чтобы раздобыть себе пропитание. Он прячется в самых неожиданных местах: под кроватями, за шкафами, в углах
В центре сюжета находится загадочная женщина, которая охотится на одиноких мужчин в диковинных уголках Шотландии. Она использует свою несравненную привлекательность как оружие, завлекая своих жертв в ловушку. Эта история превращается в темное и гипнотическое путешествие, которое затрагивает глубины человеческой души. Фильм представляет собой уникальное сочетание ужасов, фантастики и триллера,
Катержина, с утра замотанная в зелёный фартук, пересчитывает мелочь в кассе продовольственного магазина на окраине Праги. Её муж Вацлав, воняющий пережаренным луком, орет из кухни: «Куда делись последние кроны с полки?» Дочь Алена, 16 лет, крася губы перед треснувшим зеркалом в прихожей, бросает: «Мам, я не буду сидеть с Яном после школы. Он опять пописал в штаны». По вечерам Катержина стирает
Кайто копался в архивах пражской библиотеки, когда Лина принесла конверт с печатью доктора Хартманна из Берлина. «Они хотят обмен: чертежи на твою мать», — прошептала она, разворачивая смятый лист с координатами. Кайто закусил губу: «Ты уверена, это не ловушка?» Вместо ответа Лина указала на фото — женщина в лабораторном халате стояла у входа в бункер, засыпанный снегом. Они свалились в Париж
Карел Врба, 19 лет, коптит сигарету возле гаража на окраине Праги, пока чинит двигатель своей потрёпанной Škoda 120. Его сестра Ленка, в засаленном комбинезоне, кидает ему ключ на 13: *«Если завтра снова перегреется на повороте у Вытоня — продам эту рухлядь на металлолом»*. По вечерам они варят кофе в жестяной турке, считая мелочь из баночки от горчицы — не хватает на новые поршни. На местных
**Параграф 1** Ян Кралик, 23 года, чинит двигатель Škoda 1203 в полуразрушенном гараже под Прагой. Рядом — разбитая канистра с бензином, ржавые ключи на верстаке, радио играет чешский рок. Его друг Томаш, в засаленном комбинезоне, бросает гаечный ключ: *«Если не рискнёшь на гонке в Теплице, эти запчасти съест ржавчина раньше, чем ты их вставишь»*. Ян молчит, вспоминая, как отец разбился на том же
В маленькой деревне затерянной между горами, девочка Элишка, 10 лет, и её младший брат Якуб, 7, копались в старом сарае, разыскивая ёлочные игрушки. Отец, стеклодув Марек, неделями не разговаривал с ними после смерти матери — только стучал молотком по раскалённому стеклу, создавая фигурки ангелов. «Он совсем забыл про Сочельник», — прошептала Элишка, натыкаясь на потёртый дневник с чертежами
Элишка, Катержина и Барбора приезжают в моравскую деревушку после смерти отца-винодела. Старшая, Элишка, в чёрном плаще и с чемоданом документов, сразу лезет в старый дубовый шкаф — ищет завещание. Средняя, Катержина, в джинсах с протёртыми коленями, курит на крыльце, спорит по телефону с мужем из Праги: «Ты мне надоел с этими кредитами!» Младшая, Барбора, в заляпанной краской футболке, копается
Марек, тридцатилетний механик из Братиславы, коптил сигарету у ангара, разглядывая ржавый каркас советского Ан-2. Его сестра Елена, пилот-инструктор, бросила ему ключи от грузовика: «Завтра везем детали в Любляну. Если сломаешь коробку — закопаю в том лесу». В гараже Любош, их друг-радист, чинил рацию 80-х, ругаясь на словацком. Под сиденьем «Татры» они нашли потрепанный дневник с координатами —
В Лондоне, 1943 год. Эмили Кларк, 19 лет, с рыжими волосами до плеч, чинит радиатор истребителя Spitfire в ангаре с разбитыми окнами. Ее друг, польский пилот Ян Ковальский, в грязном комбинезоне, курит у ящика с инструментами: «Ты уверена, что это выдержит? Вчера мой двигатель дымил, как паровоз». Они смеются, но замолкают, когда мимо проходит капитан Грегори Харт — шрам на щеке, всегда несет
Марек, водитель грузовика с выцветшей татуировкой орла на предплечье, тащит сигарету в кабине под треск польского радио. На заправке под Вроцлавом к нему пристраивается Аня — рыжая, в кожаном пальто с оторванной пуговицей. «Подбросишь до границы? У меня там... дела», — говорит она, пряча синяк под левым глазом. В салоне пахнет кофе из термоса и бензином. На погранпереходе в Слубице чешский
Карел копался в коробках с ржавыми инструментами в подвале отцовского дома, когда наткнулся на свёрток, перевязанный бечёвкой. Внутри — договор аренды пивоварни «У Золотого льва» 1983 года и расписки с подписью незнакомого имени: Йозеф Горалек. Эмилия, протирая пыль с оконной рамы, обернулась: *«Опять эти бумаги… Может, хватит?»* Он швырнул на стол фотографию — их отец в окружении мужчин в
В старых тоннелях под Пражским метро брат с сестрой — Йозеф и Лина — таскают ящики с мутной водой. Их угри, помеченные синими чипами на жабрах, шипят при включении фонарика. «Снова треснула трубка в аквариуме», — бормочет Лина, заклеивая дыру скотчем, пока Йозеф торгуется с покупателем в задымленном баре у Вышеграда. Клиенты меряют рыбу на вес: три кило — хватит, чтобы месяц питать подпольную
Вот история: сын полицейского, у которого отец, видимо, местный герой. А этот парень... Ну, киношколу ему не покорить. Раз за разом проваливает экзамены — и всё, приехали. Наверное, дома скандалы, упрёки: «В кого ты такой? Мы тебе всё оплатили!» Ну и что делать? Пришлось парню в дорожные полицейские податься, да ещё фотографом — типа, хоть камеру в руках держать будет, как настоящий режиссёр.
Знаешь, есть такая Эльза Ахо — держит шляпный салон, а еще у нее... ну, способности. Не просто гадалка из подворотни, нет — к ней полиция аж за помощью бегает, когда люди пропадают! Иронично, правда? Она другим судьбы разгадывает, а сама-то даже не подозревает, что ее собственная жизнь — сплошная слепая зона. Вот ведь фокус: все видящая, а в своем сердце слепая. А еще эта история про любовь, от
1947-й... Время, когда воздух звенел от свободы, а за каждым углом мерещилось что-то запретное. Вот Иван — ему только девятнадцать стукнуло, а он уже воображает себя героем какого-то декадентского романа. Оденется так, что глазам больно, фразы строчит — залюбуешься, и всё это с каким-то бесшабашным «а вдруг получится?». Сбежал из дому, конечно. Ну а куда деваться, когда весь мир манит, как огонь