Фарид, чья репутация в мире деловых разводов была безупречна, спокойно управлял своей уникальной фирмой, специализирующейся на эффективном разрыве брачных уз. Система, которую он разработал, гарантировала его клиентам быстрый и малозатратный процесс, превращая его в надежного и востребованного эксперта. Однако спокойствие его профессиональной жизни неожиданно нарушается, когда на горизонте
Хасан, охранник из Египта, всю жизнь грезит о переезде в Европу — месте, где он надеется обрести новые возможности и свободу. Опасаясь нелегального пути, полного рисков и жизненных угроз, он выбирает другой, не менее трудный, но гораздо более безопасный способ. Услышав о чемпионате мира по футболу для незрячих, который состоится в Польше, Хасан принимает эту неожиданную возможность. Однако
Ахмед, таксист из района Шубра, каждое утро начинал с проверки старой «Фиата» — подшипник гудел, будто молился. Его сестра Надя, 17 лет, прятала учебник по биологии под матрас, пока отец, Али, ругал цены на помидоры на рынке Эль-Халиль. «Тысяча фунтов за баклажан? Да вас всех в тюрьму пора!» — орал продавец, швыряя газету. В кафе «Эль-Фалаки» друг Карим, парикмахер с татуировкой якоря на
Карим, 28 лет, чинит старый браслет в тесной мастерской отца на улице Эль-Моэз. За окном — гул таксистов, торгующихся с туристами. Сестра Лейла врывается, стуча каблуками по плитке: *«Ты снова продал кольцо матери? Мамаша Асма шепчет, что ты в долгах из-за скачек»*. Он роняет пинцет в лоток с серебряной стружкой: *«Скажи ей, пусть следит за своим халвами на кухне»*. В ящике стола — письмо от
Сальма, 42 года, стирает детскую одежду в тесной ванной каирской квартиры, когда замечает задержку. Её муж Ахмед, таксист, разбирает счёт за свет на кухне: «Опять 500 фунтов? Как будто мы миллионеры!» Сальма молча кладёт тест с двумя полосками рядом с его чашкой кофе. Он замирает, потом резко хлопает ладонью по столу: «Трое детей — Лейле 19, Кариму 15, Ясмин 8 — нам уже некуда спать класть!»
Каир, рабочий район Аль-Матария. Карим, 28 лет, механик с засохшим маслом на ладонях, чинит старый "Фиат" в гараже, который пахнет бензином и ржавчиной. Его брат Ахмед, 19, в рваной футболке, пытается собрать деньги на операцию матери — продаёт поддельные запчасти у рынка Эль-Хусейн. «Тысяча фунтов, или её сердце остановится через месяц», — бормочет он, вытирая пот с виска. По вечерам
Ахмед, худощавый парень в заляпанной краской рубашке, копался в ящике с резцами для дерева. Его мастерская — крохотная комната над каирской закусочной, где запах жареных бобов смешивался с лаком. Фарук, друг-археолог с вечно потрескавшимися губами, втиснулся в дверь, держа амулет в форме глаза: «Слушай, это из гробницы под Саккарой. Надпись гласит: "Тот, кто разбудит спящий огонь…"»
Амаль, учительница арабского в школе для девочек в Шубре, и Махмуд, прораб на стройке у Нового Каира, уже год как развелись, но всё равно делят квартиру в старом доме с треснувшими балконами. Денег на отдельное жильё нет — кредит за машину Махмуда не выплачен, а Амаль копит на операцию младшему сыну Кариму, у которого искривление позвоночника. Каждое утро начинается с перепалки: "Ты выключал
В Каире, на узкой улочке возле рынка Эль-Халил, 45-летний Юсуф аль-Саид чинит глиняный кувшин с трещиной, пока его дочь Аиша, 22 года, торгуется с купцом за цену фиников. «Ты сдираешь как с туристов, а я тут каждый четверг!» — бросает она, поправляя платок, запах жареного нута смешивается с пылью. Вечером в их доме без электричества, под треск керосиновой лампы, младший брат Карим, 17 лет,
Лейла, учительница из рабочего квартала Шубры, втихаря встречается с Амиром — парнем из обеспеченной семьи, который помогает отцу в ювелирной лавке на улице Муски. Их разговоры в забегаловке возле метро «Садат» всегда обрываются, когда Лейле звонит мать: «Опять задержалась в школе? Ужин остывает». Однажды Амир, пряча в кармане кольцо с бирюзой, бормочет: «Хочу поговорить с твоим отцом», но Лейла
В Фивах местный инженер Сенмут, в потёртом халате и с глиняной табличкой под мышкой, спорит с фараоном Аменхотепом на стройке нового канала: «Песчаные бури снесут стены к рассвету, если не добавить смолы». Фараон, не отрываясь от карты с трещинами от вина, бросает: «Пусть рабы спят по два часа — канал будет готов к разливу Нила». Тем временем его сестра Нефертари, пряча под вуалью шрам от ожога,
Ибрагим аль-Гамаль, глава семьи, каждое утро чистит старый пистолет «Токарев» перед тем, как выйти во двор. Его сын Халед, в рваной рубахе, спорит с братом Мустафой у колодца: «Ты думаешь, они отдадут землю просто так? Там уже трактора Камаля стоят». Сестра Лейла, пряча под платком синяк от мужа-пьяницы, разливает чай с шалфеем, шепчет матери: «Отец снова не спал. Слушал радио про выборы». В