В безмятежной глубине лесов, где природа царит своим вечным спокойствием, притаился ужас, способный потрясти даже самых смелых. После кровавой бойни, оставившей лишь одну выжившую, шокирующие события снова начинают разворачиваться. Девушка, чья жизнь чудом была спасена, сталкивается с новым кошмаром, угрожающим превратить её существование в бесконечное бегство. На её пути встаёт молодой и
Зося, девушка в потёртой кожаной куртке, разгружает коробки в почтовом отделении на улице Новогродской. Замечает, что три посылки за неделю адресованы «Л. Бурмистру» в несуществующий дом №17 на площади Гжибовской. Вскрывает одну из них — внутри потрескавшийся медальон с гравировкой «ŁKS–76» и пачка писем на желтоватой бумаге. «Смотри, Марек, тут даты совпадают с теми протестами на судоверфи», —
Кася, в белом халате с пятном от кофе на рукаве, листала истории болезней в подсобке. За окном моросил дождь, капли стучали по жестяному козырьку. «Ола, ты видела анализ Войцеха? Лейкоциты зашкаливают, а он твердит, что просто съел несвежий пирог с капустой», — бросила она через плечо. Михал, закатывая рукава, ворчал про сломанный аппарат ЭКГ: «Опять эти бюрократы из Варшавы задержали ремонт.
Марек Ковальский, владелец автосалона на варшавской промзоне, получает звонок ночью: его сын Томаш врезался в фонарный столб на перекрёстке Гжибовской и Лучацкой. В больничной палате, пахнущей антисептиком, Томаш бормочет сквозь сон: «Там была девушка… Я не видел её». Марек замечает царапины на руках сына и смятый жетон такси в кармане куртки. В гараже, где стоит разбитый чёрный Mercedes, механик
Магда, менеджер в страховой компании, каждое утро покупает кофе навынос у киоска возле метро «Центрум». Её босс, Гжегож, в пятницу задерживает её после собрания: «Повышение? Ты же сама видела отчеты — клиенты бегут, как крысы с корабля». Она возвращается в квартиру на Праге, где обои отслаиваются возле окна, а сосед Якуб, механик из гаража напротив, стучит в дверь: «Лифт снова сломался. Может,