Жак – простой рабочий, чей мир рушится, когда его завод закрывается, оставляя его без средств к существованию. Отчаянный и потерянный, он случайно сталкивается с предложением, которое кардинально меняет его жизнь. Его бывший начальник предлагает работу, но с одной оговоркой – эта деятельность находится за пределами закона. Долго колеблясь, Жак соглашается, и его новая профессия оказывается далеко
Мирай, пятнадцатилетняя, тащила за собой рюкзак с оторванным ремнем — внутри лежала карта с пометками отца, исчезнувшего три года назад. В заброшенной деревне под Лионом она наткнулась на Амелию, девушку в прожженном плаще, которая чинила сломанный велосипед, привязанный к тележке с консервами. «Ищешь дорогу на север? — спросила Амелия, не поднимая головы. — Там только рвы и ловушки. Если везешь
В небольшой деревушке у границы леса заяц Ватанен каждое утро ковырялся в огороде, пытаясь спасти морковь от нашествия жуков. Его соседка, ворчливая ежиха Марсель, часто кричала через забор: «Опять твои грядки похожи на швейцарский сыр!» Ватанен игнорировал её, зато подкармливал старого пса Гюстава, который спал в брошенном тракторе. Однажды утром на поле появились люди с колышками и рулеткой —
Люк, 47-летний упаковщик на рыбном заводе в Остенде, каждое утро заезжает на скутере в *Delmare Seafood* через промзону. В цеху — линолеум, скользкий от чешуи, запах тины и крики бригадира Марка: *"Ты опять на сортировку опоздал, пенсия не за горами, а всё как школьник!"* После смены Люк забирает дочь Лизу из школы, где учительница упрекает его за дыру на коленке рабочей робы: *"Мы
Люк, бармен в захудалом кафе возле брюссельского вокзала, каждое утро вытирал стойку тряпкой с запахом прогорклого пива. Его гитара с отклеившейся декой стояла в углу, пока Элоиза, студентка академии искусств, не заказывала эспрессо и не садилась у окна, рисуя в блокноте перекошенные силуэты пассажиров. «Ты опять не досыпаешь», — бросила она, заметив, как он трижды перепутал заказ. Люк провёл
Представь: канун Рождества, мороз щиплет щёки, а нашему бродячему музыканту Марку вдруг «повезло» — фургончик заглох посреди какой-то жути. Не город, не трасса — сплошной туман, чавкающие под ногами болота и ёлки, будто из страшной сказки. И тут, откуда ни возьмись, возникает чудила в потрёпанном плаще — молчит, кивает головой в сторону какого-то полуразвалившегося дома. Ну, думает Марк, хоть
Представьте себе: тихое кладбище, могилы великих художников... и трупы студенток-художниц, у которых отняли самое ценное — правую руку. Жутковато, да? А вот инспектору Леону не до дрожи — он, любитель вязать носочки в перерывах между делами, засучил рукава, схватил верного пса Бабелюта (который, между прочим, обнюхивает улицы лучше любого детектива) и влёгку втянул в эту кашу своего вечно