Ласло, младший механик из будапештского трамвайного депо, находит в кармане старой рабочей куртки записку от пропавшего брата Мартона: *«Ищи под третьей лавочкой возле купален Сеченьи. Не доверяй синим конвертам»*. В парке он сталкивается с Эвой, студенткой-химиком, которая рылась в мусоре у фонтана. «Ты тоже ищешь его дневник? — бросает она, доставая мокрую тетрадь. — Здесь формулы какого-то
Андраш, 16 лет, каждое утро возит корзины с ржаным хлебом из отцовской пекарни на улице Ваци. В четверг, споткнувшись о треснутый канализационный люк, он заметил девушку в выцветшей куртке, листающую карту у киоска с газетами. «Эржикет ищешь?» — крикнул продавец, вытирая руки о фартук с пятнами кваса. Девчонка, назвавшаяся Эржи, выронила из рюкзака потёртую тетрадь с пометкой «VII район, 1897».
Представляете — больше пятисот любовных сцен из самых разных фильмов собрали в одном месте! Не знаю, как вам, а мне иногда кажется, что кино про любовь — оно либо фальшивое до мурашек, либо такое… настоящее, когда герои не идеальные картинки, а живые, с трещинками. Вот смотришь на все эти объятия, ссоры, взгляды через толпу — и думаешь: а что вообще делает историю *настоящей*? Там, где он не
Знаешь, начинается всё с этого лейтенанта — он будто вырванный из ада Второй мировой, весь в шрамах, и не только на коже. Ты чувствуешь, как его душа, как перекошенная дверь, скрипит от каждого воспоминания... А потом — бац! — и прыжок в будущее, к его сыну, Кальману. Ох уж этот Кальман! Представь себе человека, который, кажется, съел саму жизнь ложкой — огромный, неуклюжий, но с каким-то