Главные герои нового проекта, Павел Ильин и Дмитрий Белоногов, давно знакомы публике. Эти профессиональные юристы впервые надели прокурорские мундиры летом 2008 года, выступая в роли строгих, но справедливых государственных обвинителей в телевизионном «Суде присяжных». За годы работы они не только вжились в свои образы, но и завоевали доверие зрителей. Теперь их история выходит за пределы зала суда. Новый проект раскроет непростую повседневную работу прокуратуры. Здесь нет места ошибкам, ведь
Сергей приезжает в Братск ранним утром, автобус бросает его у облупленной остановки с рекламой завода «Сибирь-металл». В кармане — смятая фотография 1990 года: он, брат Дима и отец на фоне гаража с ржавым «Москвичом». Дмитрий теперь работает слесарем в том же цеху, живет в отцовской двухэтажке. Встречаются у ворот: Дима в засаленной спецовке мнет в руке ветошь, щурится. «Чего приперся?» — бросает, не здороваясь. Сергей молча показывает ключ от гаража, где, по словам матери, отец спрятал папку с
Лера ворочала старый диван у себя в подъезде, когда Семён, её сосед, заметил треснувшую плитку под лестницей. "Чё там, сокровища?" — усмехнулся он, но уже через минуту оба копались в сыром подвале, освещая фонариком телефонов паутину и битые бутылки. Лера наткнулась на коробку с советскими учебниками, а под ними — медный компас со стрелкой, дрожавшей как в лихорадке. "Горизонт-то завален!" — Семён тыкал пальцем в стекло, когда стены вдруг поплыли, как масляные разводы.
Знаешь, история про этого Алексея — ну того парня из глубинки, который после армии рванул домой с мыслью "хоть шахту рой, лишь бы бабла накопить". Представляешь? Воевал где-то на краю света, видел всякое, а теперь вляпался в криминальную разборку. Типа внедряется к бандитам, как в сериалах — только тут всё жестче. И ведь прокатило! Стал правой рукой у местного "авторитета" Горского, который даже не догадывается, что у него под боком змея греется. А вот тут самое сочное:
Знаешь, есть такой фильм... Там главный герой — сценарист, ну ты понял, типичный московский интеллигент с вечной сигаретой и грузом в глазах. Сидит он, значит, с молодым режиссёром — тот весь в амбициях, галстук модный, — и начинает вспоминать. Не про сценарии, а про детство: послевоенные дворы, где время будто застыло между облупленными стенами. Говорит так, будто пальцами ворошит старые фото — вот тут качели скрипели, тут бабка Матрёна пирожки с капустой носила, а вон под тем тополем первый