И Сяосин

Ли Да Чжуан каждое утро разогревал печь в старой бане на улице Чуньшэн. Клиенты — водители автобусов, пенсионеры, мелкие торговцы с рынка — приходили не только помыться: в раздевалке шептались о долгах, обменивались пачками сигарет «Чунхуа», прятали конверты с деньгами под потёртые замшевые тапочки. Однажды старик Чжан, регулярно занимавший угловую кабинку, закричал, что у него украли кошелёк с
Ли Вэй, дочь рыбака из деревни Циньвань, каждое утро чинит сети на пыльном причале, пока её отец торгует кальмарами на рынке. Её друг детства Чэнь Хао, в масляном комбинезоне, ковыряется в двигателе старой лодки «Морская ласточка», бурча: «Опять прокладку порвало…» Ли Вэй бросает камень в воду: «Если заглохнешь посередине залива — вытащишь хоть меня?» Он хмыкает: «Только если делиться будешь вон
Ли Мин, студент из Пекина, случайно находит в старом шкафу кассету с записью голоса покойной бабушки, где она диктует рецепт пельменей с капустой. Он пытается повторить блюдо, но тесто постоянно рвется, а начинка выпадает. За окном гудят машины, а соседка стучит в стену из-за запаха чеснока. *«Опять картошку чистишь? Дай я помогу»,* — говорит мать, заглядывая на кухню, но Ли Мин отмахивается,
Ли Вэй срывал ценники с подержанного велосипеда возле ларька "Счастливый бамбук", когда старый слесарь Чжан окликнул его: "Эй, парень, твоя цепь трещит громче моих коленей в дождь". На следующий день в школьной мастерской Ли нашел под верстаком ржавую табличку с гравировкой — перевернутый иероглиф "дверь". Ночью тревожный звонок от одноклассницы Сяо Мин прервал его