Сергей Алешечкин

В деревне Глухово, заросшей крапивой у покосившихся заборов, тринадцатилетняя Лиза каждое утро таскает воду из колодца с треснутым ведром. Бабка Агафья, в платке с выцветшими розами, ругает её за пролитые лужи: *«Опять пол в сенях замочила, бестолочь!»* После обеда Лиза пробирается через ельник к старой сосне, где кукушка Оксана отсчитывает года. *«Сколько мне жить осталось?»* — шепчет девочка, сжимая в кармане конфетный фантик. Птица отвечает трижды, но на четвёртый вопрос про отца, пропавшего
Знаешь, есть одна история – прямо сердце сжимает. Представь: Таня Петрова, крутая следовательница по особо важным делам, а теперь… обычная участковая в спальном районе. Ну, "обычная" – это громко сказано. Потому что за этой рутиной – драма, от которой мурашки. Когда-то у нее была дочь. А потом – просто исчезла. В парке, средь бела дня. Вот так взяла и растворилась. И все – карьера, амбиции, жизнь – полетели под откос. Таня сломалась? Как бы не так! Переехала, сменила работу, теперь
Вот, представьте: Маша — москвичка до мозга костей, с её амбициями и привычкой к латте с корицей. Но однажды она вдруг продаёт квартиру, бросает работу — и всё ради того, чтобы вызволить из тюрьмы мужа Сергея. Романтика? Или отчаяние? Наверное, и то, и другое. Ну вот, муж на свободе, а жизнь-то не склеивается: денег нет, работа для бывшего зека — как единорог, все про «криминальное прошлое» твердят. И стоят они посреди Москвы, будто инопланетяне — всем вокруг плевать на их дипломы и светские
Лида и Антон — ну та самая пара, про которую говорят «идеальная семья с картинки». Шьёт она платья в мастерской, он там же, кажется, всю жизнь провёл — двадцать лет бок о бок, дочь-подросток, вечера на кухне с чаем… Тишь да гладь, да божеская благодать. А потом раз — и Антон в Москву сорвался, командировка. Ну и встретил, конечно, *её*. Таню — ту самую, из студенческих времён, когда жизнь пахла чернилами и свободой. Теперь она — этакий столичный феникс: каблуки, дела, успех, всё как в тех самых
Знаешь, как бывает: сидишь, копишь в себе обиды, а высказать не можешь. Вот Надька тоже — муж у нее, вроде, идеальный: ни пьет, ни гуляет... Ну, почти. Только вот шашни на стороне — это ж, считай, мелочь, правда? Простить можно, если закрыть глаза да зубом не скрипеть. Она даже скалку припасла, чтоб слегка припугнуть ненаглядного, как котенка... Ан нет! Вместо благоверного в дверь вваливается какой-то тип — перегаром несет, взгляд мутный. Ну, думала, стукнула легонько скалкой по макушке — пусть
Вот представь: две подружки, Галка и Светка, по распределению занесло их в какой-то райцентр работать. Ну, Галка-то красотка, куда ж без этого — сразу все мужики как пчелы на мед. Тот еще тип Петька с бульдозером глаз не сводит, да и Мишка, который с Севера вернулся, золотой мальчик, тоже в хвост и в гриву за ней бегает. А Светка-то злюкой стала — ну понятное дело, она ж на Мишку сама запала, а он и не смотрит в её сторону. Терзается, бедняжка, да только виду не показывает. Ну и подружек
Знаешь, иногда жизнь подкидывает такие сюжеты, что хоть книгу пиши! Вот Соня, тихоня из филфака — ну та, что всегда в уголке с томиком Достоевского, в очках и с хвостиком. Все думали: ну куда ей, робкой мышке? Ан нет! Взяла да и влюбила в себя самого Женьку Писарева — того самого, который в дорогих костюмах по городу разъезжает и на всех светских тусовках мелькает. Представляешь? Все подружки рты открыли — мол, как так-то?! А она, глядь, уже с ним в кафешке улыбается, будто так и надо. Честно,
Знаешь, иногда жизнь преподносит такие сюрпризы, что хоть святых выноси. Вот представь: двадцать лет вместе, казалось бы — всё стабильно, дети, быт... А потом бац! И узнаешь, что твой ненаглядный супруг уже который год крутит роман на стороне. У Риты, бедняги, вообще земля из-под ног ушла. А тут еще сын в аварию попадает — сердце материнское, наверное, просто разорвалось. Но самое поганое? Ее благоверный даже в больницу явился не один, а с этой... своей «подругой». Ну ты понимаешь. Вот честно —
Вот, попробовал переосмыслить историю, добавив красок и человечности: Представляешь, наш парень Борис — обычный медбрат в этой пафосной клинике пластической хирургии. Вроде работа как работа, пока не подкинули ему пациентика — Ильёй звать, тихий такой, но весь ореол тайн: шепчутся, что главврач лично опекает, а кто он такой — фиг поймёшь. Ну думал Борис, ну богатый папик наверное, не иначе. А оказалось всё куда жестче — парнишка-то сынок большого чинуши, да ещё и наркоман со стажем. В общем,
Вот как можно переосмыслить историю, добавив живости и неформальных ноток: Представляешь, жили себе брат с сестрой — Настя и Миша. С детства друг за друга горой: родителей не стало рано, вот и вертелись как могли. Миша для нее был не просто братом — целый мир: и плечо, и защита, и лучший друг. Но всё рухнуло в один момент, когда он встретил *ту самую*. Женился, привел жену в дом… И понеслось! Две женщины под одной крышей — это ж как два петуха на кукареканье: то взгляд не тот, то суп пересолен.
Знаешь, представь себе четыре пары соседей, которые буквально живут друг у другу на глазах. То ругаются из-за мелочей вроде мусорного бака, то вместе шашлыки жгут, то детишек в школу собирают — в общем, как большая разросшаяся семья, только без родственных связей. И ведь что интересно: старшие там все как на подбор — под сорок, кризис среднего возраста в разгаре. Тоска по несбывшимся мечтам, попытки понять, куда делись эти двадцать лет... У одного бизнес трещит, другой вдруг рок-группу собрал,
Знаешь, история как из той самой мелодрамы, от которой сначала улыбаешься, а потом хватаешься за сердце. Вот смотри: Алешка Самойлов — парень-золото. Младшенький в семье, курсант мореходки, диплом на носу. Родители души не чают — ну а кто бы не таял перед этим улыбчивым сорванцом? Друзья толпой, таланты через край, да ещё и Катя Буравина рядом — красавица, умница, сама любовь с первого взгляда. В общем, идеальная картинка, как открытка с пожелтевшими уголками. И вот оно, заветное «завтра»: