Кемаль Узун

Эмир, худощавый ювелир с потрескавшимися пальцами, торопливо запирал мастерскую в переулке за мечетью Сулеймание. В ящике верстака лежало незаконченное кольцо с гравировкой *"Leyla"*, заказанное студенткой из соседнего университета. На полке валялись обрывки счетов от поставщика серебра — Ахмет угрожал отключить кислородный балон, если долг не вернут до пятницы. По дороге домой Эмир
В Стамбуле, среди узких улочек Эминёню, 23-летний Эмир торгует луковицами тюльпанов в крохотной лавке, доставшейся от покойного отца. Утром 12 апреля, разгружая ящики с грунтом, он замечает, как рыжеволосая девушка в потёртой кожаной куртке пялится на редкий сорт *Lale-i Muhammer* — алый тюльпан с чёрными прожилками. «Эти не для продажи», — бросает Эмир, вытирая руки о фартук. Девушка,
Эмир ковыряет трещину в глиняной крыше своего дома, пока ветер срывает лепестки жасмина с куста у порога. Внизу, на пыльной улице, Лейла развешивает на веревке постиранные фартуки, края которых выцвели от частой стирки. «Скворцы опять в старых гнездах крутятся», — бросает она, подбирая с земли упавшую деревянную прищепку. Эмир сплевывает известковую крошку с губ, поправляет потрескавшийся ремень
Эмир, владелец текстильной фабрики в Измире, каждое утро проверял отчеты в кабинете с резными деревянными ставнями. Его жена Лейла, в платке цвета инжира, разливала *айран* по стаканам, стараясь не звякнуть ложкой о край металлической миски. «Завтра поедем к моим родителям. Мать хочет увидеть внуков», — бросил он, не отрываясь от бумаг. Лейла, стирая ладонью крошки со стола, ответила тише шелеста
Элиф, 24 года, переезжает из Измира в стамбульскую квартиру мужа Джемиля на улице Истикляль. Первый конфликт — свекровь Фатьма требует, чтобы невестка сняла серебряную подвеску с полумесяцем (*"Bu evde takı takılmaz"* — "В этом доме не носят украшения"*), пока та разгружает коробки с книгами по психологии. Джемиль, инженер-строитель, молчит, чинит краны на кухне. По вечерам