В мире, где традиции и предрассудки часто берут верх над человеческими чувствами, героиня этой истории оказывается в центре драматических событий, которые перевернут её жизнь. Она выросла в семье, где слово отца было законом, а собственные мечты и желания не имели значения. Когда её выдали замуж за влиятельного и жестокого человека, она оказалась в ловушке, из которой, казалось бы, нет выхода.
Лейла, 17 лет, после школы моет чашки в кафе «Мерджимек» на узкой улочке Стамбула. За окном — реклама мобильных тарифов, треснувшая плитка, запах жареных каштанов. Ее друг Эмир, в кепке с выгоревшим логотипом «Galatasaray», рисует на стене гаража кошку с тремя глазами. *«Босс опять ругался за пятно от чая на столе №4, — бросает Лейла, разливая ракы по бокалам. — Говорит, вычтут из зарплаты».*
Эмир ковыряет ржавый замок на двери чайханы в Кадыкёй, бросая взгляд на часы — через двадцать минут придет хозяин требовать долг. Из кармана выпадает смятая фотография сестры, Ягмур, привязанной к аппарату диализа в больнице Хасеки. "Босфор не замёрзнет, даже если ты будешь смотреть на него всю ночь", — хрипит Али, его напарник по рыбному рынку, протягивая пачку дешёвых сигарет. Эмир
Эмир, сын владельца строительной компании из шикарного квартала Бешикташ, врезается на своём чёрном Mercedes в тележку с гранатовым соком, которую толкала Аслы в переулке возле Галатского моста. «Ты слепая? Дорогу не видишь!» — рявкнул он, вытирая капли с дорогой рубашки. Девушка, в потёртых джинсах и с потрескавшимся лаком на ногтях, швырнула ему в лицо смятую купюру: «Хватит на химчистку? Или
Эмир застает Лейлу в кафе возле пристани Бешикташа, где она, как всегда, крутит в руках серебряную зажигалку — подарок его младшего брата. "Ты даже не пытаешься понять, почему я не хочу переезжать в Анкану", — бросает он, разбивая чашку с остатками холодного турецкого кофе. Лейла молча собирает осколки, ее мокрые от дождя волосы прилипают к шелковому шарфу — тот самый, что Эмир купил на