Valeria Henry

Олег, бывший механик с перепачканными мазутом пальцами, и Марина, официантка из *Кружева* — кафе на окраине Новосибирска, три месяца прячутся от коллекторов. Их съемная двушка в панельке пахнет сыростью и дешевым лавандовым освежителем. На кухне — холодильник с пустой банкой соленых огурцов и счетами за газ, исписанными ругательствами красным маркером. *«Слушай, у Сереги из пятого подъезда инкассаторы каждый четверг забирают выручку с ларьков, — Марина ставит чашку с трещиной на стол, — Один
Харпер, в рваном желтом рюкзаке за плечами, копается в груде хлама на заброшенном складе за автобусной остановкой. Ее младший брат Итан пропал три дня назад, оставив в кармане куртки смятый рисунок — черный круг с трещиной посередине. Подруга Миа, щелкая дешевым фонариком с мигающей батареей, натыкается на коробку с кассетами 90-х. *"Тут голос… похож на Этанa"*, — дрожит ее палец на кнопке Play. Из динамиков шипит: *"Не дай им увидеть, что ты понял…"* За окном скрипит
Джейкоб Рид копался в бумагах похоронного бюро «Вечный покой» на окраине Нового Орлеана, когда нашел страховые полисы с подчищенными датами. Его брат Илай, пахнущий виски и дешевым одеколоном, пытался вытащить папку из рук: «Клиенты всё равно не проверяют. Кто считает бабки у мертвецов?» В углу зала стоял незакрытый гроб с телом миссис Эверетт — родственники требовали скидку из-за пятна на венке. Джейкоб засунул документы в карман халата, пообещав разобраться после отпевания. Люси, дочь
Джереми Ларсен топчет окурки на потрескавшемся асфальте за зданием похоронного бюро «Вечный покой». В кармане его пиджака завалялась записка отца: *«Ремонт холодильника в подвале — 17 августа 1998»*. Сестра Эмили, пахнущая ландышами от дешёвого парфюма, тычет пальцем в счёт за электричество. «Кредиторы звонят трижды в день, — говорит она, ломая карандаш о край стола. — Ты хоть гроб новый собрал? Клиенты вон жалуются, что крышки скрипят». Джереми молчит, поправляя портрет деда над кассовым