Дэнни Ко

Ли Вэй, девушка в фартуке, заляпанном мукой, замешивала тесто в крохотной пекарне на окраине Шанхая, когда Чжан Юй ворвался с папкой документов. «Подпишешь здесь и здесь, — ты получишь долю из наследства, я — квартиру от бабушки. Никаких чувств, только договор». Он поправил очки, оставив белый отпечаток пальца на стекле. Вечером они сидели на кухне с зелёным пластиковым столом: Ли Вэй грызла леденец на палочке, тыкая в пункт о раздельном проживании. «Твои носки не должны валяться в гостиной. И
Ли Вэй, 12 лет, в рваных кедах, тащит тележку с треснувшим колесом по грязной дороге возле Гуйлиня. Его дед, Ло Цзюнь, с седыми усами, ругается на упрямого осла, который жует куст дикого перца. В тележке — керамический кувшин, обмотанный соломой. «Если до заката не дойдем до реки, ночевать будем в грязи», — бормочет старик, поправляя шляпу из бамбука. На постоялом дворе Ли Вэй крадет пельмень у повара, но тот хватает его за ухо: «Мальчишка! Плати или чисти котлы!» Дед расплачивается медными
Сяо Лань, 12 лет, в рваных сандалиях на шнурках, пробирается через заросли бамбука за деревней Циньшуй. В кармане её вылинявшего передника — пучок сушёного женьшеня для матери, Ли Хуа, которая пятый день лежит с температурой, прижимая к груди медный кулон в форме карпа. «На востоке, за рекой с каменными черепахами, растёт синий лотос», — бормочет девочка, спотыкаясь о корни, вспоминая слова бабушкиного дневника. На рассвете у гнилого моста её останавливает старик Ван с лицом, как смятая бумага:
Вот, представляешь: возвращается наш Ван Шэн из какого-то там похода, весь герой, а с ним девушка — Сяовэй, типа спасенная невинная душа. Ну классика же, да? Только вот фишка в том, что она… ага, демон, который сердца человеческие жрёт! А он-то, наивный, даже не вкурсе. Ну месяц-два живут, вроде норм — пока не объявляется этот Юн, генерал его бывший. О, тут веселье начинается! Юн, оказывается, раньше с Пэйжун (женой Вана, между прочим!) крутил роман, да так втрескался, что бросил армию, когда