В уютном, но полном тайн городке Затонск жизнь текла размеренно, пока череда необъяснимых происшествий не нарушила привычный уклад. В центре событий оказывается Анна Миронова — молодая женщина с удивительным даром, позволяющим ей видеть то, что скрыто от глаз других. С детства Анна выделялась среди сверстников своим острым умом и стремлением к познанию неизведанного. Ее необычная способность видеть прошлое и предугадывать будущее становится ключом к разгадке загадочных преступлений, охвативших
В тихом провинциальном городке, где жизнь течет размеренно, как река, Лара и Макс празднуют третью годовщину своей свадьбы. Их дом наполнен смехом и радостью, но праздничная атмосфера рушится в одно мгновение, когда Лара делает шокирующее признание: она влюблена в коллегу и хочет развода. Для Макса это становится громом среди ясного неба, оставляя его наедине с болью и растерянностью. В попытке поддержать Макса, его теща, энергичная и неравнодушная Алла Сергеевна, решает взять ситуацию в свои
Вера Васильева жила надеждой на счастье — она ждала ребёнка от любимого мужчины и готовилась к свадьбе. Но её мир рухнул, когда выяснилось, что Михаил женат и воспитывает двоих детей. Попытка разобраться приводит к трагедии — он обвиняет Веру в шантаже и в порыве ярости избивает её. У неё случается выкидыш, и врачи сообщают страшное — она больше не сможет иметь детей. Вера погружается в глубокую депрессию, из которой её вытаскивает одноклассник Слава, недавно потерявший жену. Слава знакомит её
Лиза, 27 лет, разгружает коробки с гвоздиками в цветочной лавке на Уралмаше. В соседнем автосервисе Максим, ее парень с ободранными костяшками пальцев, ковыряется в двигателе старой «Лады». Они встречаются каждый вторник у него в боксе: она приносит термос с растворимым кофе, он вытирает руки об рваную куртку. «Ты опять без перчаток?» — бросает Лиза, разглядывая царапину на его предплечье. «Печка сломалась, замерзну», — хрипит он, доставая из кармана леденец в форме сердца. Запах масла
Лиза, 34 года, технолог на заброшенном стекольном заводе в Дзержинске, нашла в подсобке треснувший ящик с чертежами 1970-х. Под слоем пыли мелькнула схема печи с маркировкой «Объект-12К» — так в цеху называли экспериментальную установку для варки оптического стекла. В обеденный перерыв она показала рисунки Алексею, электрику с татуировкой якоря на запястье: «Смотри, тут температура выше стандартной. Кто вообще такое одобрил?» Он пожал плечами: «Мой дед тут работал. Говорил, раньше ночами горели
Анна Соколова, младший юрист в хрущёвке на окраине Москвы, втирает пятно от кофе на бланке заявления. В ЗАГСе у метро «Алексеевская» она толкается в очереди с Дмитрием Казанцевым — он в костюме от «Босфор», но с расстёгнутой манжетой. «Вы тоже за справкой? — бросает он, заметив её взгляд на своём загранпаспорте. — Мне жена нужна. Наследство от тётки — условие». Анна щурится: «А я тут квартиру от соседки через прописку выбиваю». Они договариваются за три минуты, пока чиновник ковыряется в
Сергей Малышев, сержант с облупленными погонами, приехал к оврагу за заброшенной ткацкой фабрикой — там нашли Катю Соколову. У девушки из кармана джинсов выпал чек из бара «Рассвет», где она подрабатывала. Бармен Игорь, вытирая пивную кружку тряпкой с запахом плесени, буркнул: «В ту пятницу она с мужиком ушла. Не местный, вроде. Говорил с акцентом». В участке капитан Громов, разглядывая календарь с оленями, хрипло бросил: «До пятницы закрывай дело, или тебя на пенсию сплавим — слышишь?» Малышев
Лера прижалась лбом к холодному стеклу плацкартного купе, наблюдая, как за окном мелькают покосившиеся сараи Подмосковья. Саша, раскинувшись на верхней полке, тыкал пальцем в экран смартфона — только что снял селфи с надписью «Транссиб, детка» для инсты. «Слушай, может, в Иркутске сойдём? — бросила она, ковыряя лак на мизинце. — У Машки там хостел». Он фыркнул, доставая сигареты: «Чё торчать в дыре? Едем до конца». Проводница с тележкой «Кофе, чай» задержалась у их купе, пока Саша искал мелочь
Лера встаёт в пять утра, пока на кухне пекарни не зажглись лампы. Руки в муке, она переставляет противни с караваями — в углу бабушка Капитолина, обмотанная платком, ворчит: «Сахар опять забыла?» — «Да не, бабуль, в кармане», — девушка достаёт смятый пакетик, кидает на стол. После смены бежит через рынок — мимо лотков с вяленой рыбой, где отец, Алексей Николаевич, уже тянет самогон из жестяной кружки. «Дома холодильник пустой», — бросает Лера, но он машет рукой: «Иди отсюда, дармоедка». Вечером
В супермаркете «Фортуна» на окраине Нижнего Новгорода охранник Сергей, бывший военный с шершавым голосом, каждый день высматривает подозрительных. Кассирша Ольга, в растянутом свитере и с наклейкой «Улыбайся!» на мониторе, первая замечает пропажу шоколадок «Алёнка» и банок красной икры. «Опять та же бабка в платке — три сырка в сумку суёт, а четвёртый за пазуху», — шепчет она Сергею, указывая на пожилую женщину, которая ковыряется у витрины с маслом. На потолке висит камера с оторванным
Артём, курьер с потрёпанным рюкзаком, каждое утро объезжал Тверскую на велосипеде с погнутым крылом. В перерывах между заказами грелся в подземке, жуя вчерашний пирожок из ларька, пока мать звонила ему с вопросами: «Съездил к отцу? Опять бутылки по углам собираешь?» Однажды возле метро «Чистые пруды» старуха в платке с выцветшими розами сунула ему в руку деревянный амулет — треснувший крест, обмотанный нитками. «Держи, касатик, не сворачивай в переулки, где фонари мигают», — прошипела она,
Вера, 15 лет, живет в двухкомнатной хрущевке на окраине Твери. Каждое утро она переводит взгляд с потрескавшегося потолка на календарь с фото Кавказских гор — подарок отца перед отъездом на вахту. В школе, за облезлой партой у окна, она рисует в тетради траектории спутников вместо конспектов. После уроков бежит в парк у Волги, где Сашка, сосед с пятого этажа, ждет ее с термосом чая и самодельным квадрантом. *«Смотри, вчерашние расчеты совпали с видимой дугой Марса»,* — бормочет он, протягивая
Николай, водитель «Газели» на маршруте Вышний Волочек — Бологое, в пятницу задержали зарплату. В гараже, пахнущем мазутом и старыми покрышками, он спорит с диспетчером Марьей: «Ты ж обещала к пятнице, а я жене за свет не отдал». Марья, перебирая ключи от автопарка, бросает: «Спроси у Семёныча, он по счетам ездил». По пути домой Николай заезжает в «Магнит», берет хлеб и банку тушенки — на ужин. Дома Лида, жена, стирает в тазу школьную форму сына: «Опять свет отключат, Коля. Вчера из школы
Сергей Михеев, водитель маршрутки из Подольска, каждое утро начинал с перекура на обледеневшей лавочке у гаража. В пятницу, пока заводил двигатель «Газели», услышал, как диспетчерша Марина кричала в телефон: «Опять аккумулятор сел? Да скажи Славе, чтоб до обеда приполз!» По дороге на кольцо подобрал старушку с авоськой, та всю дорогу ворчала: «Молодёжь нынче — ни креста, ни портмоне!» На развороте у «Пятёрочки» его подрезал BMW с тонировкой — Сергей выругался, хлопнул ладонью по рулю. Дома, в
Вот, представляешь, на Васильевском острове в патрульно-постовой службе новости — зачислили двух пацанов: Костю и Антона. Сергеич, их начальник, — это вам не офисный планктон. Мужик как танк: взгляд стальной, принципы — хоть в рамку вешай. Говорят, однажды ради принципа даже начальству нахамил — ну, это легенды, конечно. Но дома у него — жена, две дочурки, и ради них он, кажется, готов даже законы физики обойти. Честняга, в общем, но лучше с ним не спорить — сожрёт и не поперхнётся. Костя — тот
Знаешь, есть такие истории, от которых мурашки по коже... Вот смотри: в каком-то захолустном городке под Питером мужик после жуткой ссоры с женой собрал вещички — и как в воду канул. Пропал, понимаешь? Ни слуху ни духу. Прошли годы — нашли тело, похоронили. А его мать... Ох, эта бабушка. Не смирилась, совсем крышей поехала. Верила, что сын жив, как заговорённый. Каждый день на почте дежурила — вдруг письмо, каждый шорох за дверью ловила. И вот однажды, представляешь? Встречает на рынке бродягу
Знаешь, иногда жизнь будто специально проверяет на прочность. Вот как у героини этой истории — вроде всё есть: семья, подруга, дом. А на деле — одиночество, которое давит так, что дышать тяжело. Муж? Когда-то был опорой, а теперь словно чужой, живет в параллельной реальности. Дочь-подросток — огонь! То игнорит, то смотрит свысока, будто мать — это что-то вроде устаревшего приложения. Даже с лучшей подругой стало неловко — встречи как обязаловка, разговоры пустеют... И вот, когда кажется, что
Знаешь, иногда жизнь преподносит такие удары, что просто диву даешься. Вот представь: ребенок, у которого в один миг забрали всё — семью, дом, чувство безопасности. Осталась только казенная койка в детдоме да куча вопросов без ответов. И как тут не сломаться? А потом, словно насмешка судьбы, единственный лучик света — человек, который вытащил тебя с того света... и тут же исчез, будто и не было его. Любовь, которая обожгла и растаяла, как дым. Ну честно, это же не романтика, а какой-то жестокий