Лия, 17 лет, копошится в старом металлическом ящике отца под кроватью в доме на окраине Йоханнесбурга. Находит потрескавшийся блокнот с пометкой *"Сектор 9 – не вскрывать"*, засыпанный угольной пылью. Ее брат Табо, 20 лет, в рваной футболке с логотипом закрытой шахты, щелкает зажигалкой у окна: *"Они его убили за эти чертежи. Нам надо в доках искать – старики там шепчут про
В приграничном городке Санта-Роса шериф Элис Морроу копается в ржавом грузовике, найденном в овраге за заправкой «Томми». На заднем сиденье — труп мужчины в застиранной фланелевой рубашке, на шее след от удавки. Элис щурится: "Хесус, глянь на тату — змея с тремя головами. Такие у банды Рио-Браво". Её заместитель, Хесус Ривера, молча поправляет кобуру. Он знает: этот символ встречался в
Зои, пятнадцатилетняя школьница с рыжими волосами, завязанными в небрежный пучок, каждое утро забирает младшего брата Лиама из дома на Пайн-стрит, 12 — серого здания с треснутым асфальтом во дворе. По дороге в школу она замечает, что в подвале их дома появилась глубокая трещина в стене, пахнущая сыростью и металлом. «Ты видел это?» — спрашивает она Лиама, тыча пальцем в щель. Он пожимает плечами,
Эмили Картер, библиотекарь с рыжими волосами, переехала в дом с голубыми ставнями на Хейзел-стрит. По утрам она замечала, как сосед Джейкоб Меррик, парень в засаленной футболке, копался в двигателе своего «Мустанга» 68-го года. Однажды её кошка Мейбл пропала, и Эмили, перебирая мусорные баки, нашла ошейник с засохшей кровью возле его гаража. «Ты не видела мои плоскогубцы?» — спросил Джейкоб,
Элиас, индонезийский археолог-любитель, копался в земле возле руин храма в Джокьякарте, когда наткнулся на металлический диск с резьбой, напоминающей календарь майя. Он позвонил своей сестре Дине, которая торговала специями на рынке Пасари Барау: «Смотри, тут что-то щелкает, как часы, но стрелки крутятся назад». Тем временем в Лос-Анджелесе Айрин, студентка-физик, заметила аномалии в данных с
Лиам Беннетт приезжает в родной Эштон, Огайо, после смерти отца. В кармане джинсовой куртки — смятый чек на 750 тысяч от застройщиков, в перчаточке «Шевроле» — пачка «Marlboro», как у Джеймса, его покойного отца. Сестра Сара встречает его на крыльце фермы, руки в земле от рассады. «Ты вообще смотрел, сколько налогов просрочено? — бросает она, не глядя. — Половина сараев рухнет к зиме». Лиам
Маркос, студент-археолог из Лимассола, находит в старом сундуке деда потёртый дневник с координатами — 34°55' N, 33°38' E. Это горы Троодос. Он звонит сестре Элени, которая чинит мопед в гараже: «Смотри, тут про клад 1964 года. Дед писал, что спрятал не только деньги». Они берут металлоискатель, палатку и банку оливок из погреба. На полпути к тропе к ним присоединяется Айше,
Лив копала землю под старым дубом, когда лопата звякнула о металл. Из грязи торчала рукоять с облупившейся гравировкой. Она сунула находку в рюкзак, даже не вытерев. Вечером Магне, ее брат, крутил меч в руках на кухне, пока мать резала морковь. «Похоже на турецкий сувенир», — буркнул он. Но через два дня Тур из соседнего дома вломился к ним, перепачканный машинным маслом. «Где оно?» — рычал он,
Старший следователь Игорь Савельев в засаленном пиджаке копался в архиве 90-х, пытаясь связать свежее убийство бизнесмена с давним исчезновением водителя-дальнобойщика. Его напарница, Анна Морозова, в съёмной однушке на окраине Питера разбирала записи с камер у продовольственного рынка: «Смотри, — тыкнула она в экран, — у трупа в кармане те же леденцы, что у того парня из старого дела.
Венсан, бывший военный с шрамом над бровью, каждое утро надевает синюю униформу с выцветшим логотипом супермаркета «Эко-Марш». Его пост — бетонный торговый центр на окраине Парижа, где подростки в капюшонах сливают виски в колу из пластиковых стаканчиков. «Сними капюшон. Правила знаешь», — бросает он Хакиму, лидеру местной шайки, пока фиксирует камерой царапины на дверях склада. Софи,
Лукас, 13 лет, переезжает с отцом-биологом в дождливый Спрингфилд после смерти матери. В старом доме с облупившимися обоями он находит в подвале поцарапанный дневник с пометкой *«Побочные эффекты: фазы луны»*. Ночью мальчик просыпается от боли в суставах — когти прорывают кожу на ладонях, а из рюкзака вываливается школьная форма с клочьями серой шерсти. «Ты вообще человек?» — шипит одноклассник
Кайл Трентон, инженер-робототехник с обгоревшей от кислотных дождей кожей, копался в разобранном дроне на крыше полуразрушенного лофта в районе Фишерменс-Уорф. Его дочь Лила, 12 лет, в потёртой косухе с нашивкой "EcoWarrior", кашляла в ингалятор из переработанного пластика: "Пап, этот хлам вообще когда-нибудь заработает?". За спиной Кайла гудела хлипкая ветряная турбина,