Эмили, 19 лет, каждое утро открывает кофейню "Brew Haven" в приморском городке Рокпорт. Она разливает сироп в формы для льда, пока ее соседка по общежитию, Лиза, ворчит насчет лекций по биохимии. За стойкой Эмили постоянно отвлекает Джейкоб, 21 год, новичок-бариста, который путает заказы: "Эй, тут должен быть латте с ванилью, а не двойной эспрессо!" — "Ты сам написал
Эмир, бывший священник с шрамом на левой руке от ожога ладаном, копается в архивах заброшенной церкви в квартале Балат. Он ищет связь между убийством брата — тело нашли в цистерне Базилики с вырезанным на груди символом в виде перевернутого креста — и древним манускриптом, украденным из библиотеки монастыря Мора. В кармане пальто он носит фотографию племянницы Лины, которая исчезла после того,
Люка, бывший докер марсельского порта, каждое утро закуривает у причала, наблюдая, как разгружают контейнеры с кодом "TR-45". Его младшая сестра Софи, практикантка в городской больнице, стирает кровь с хирургических инструментов, пока её коллега бормочет: *"Третий передоз за неделю — эти ублюдки смешали фентанил с героином"*. Вечером, когда Люка находит в рыбном ящике свёрток
Лиза Картер, журналистка из Чикаго, натыкается в подвале университетской библиотеки на потёртый дневник 1987 года с пометкой *"Проект "Крипта"*. Страницы пахнут плесенью, между строк — химические формулы и координаты. В кафе на углу Мичиган-авеню её напарник, бывший хакер Джейкоб Морроу, тыкает в экран ноутбука: *"Координаты ведут к заброшенной шахте в Аризоне. Там три года
Лена Морено, девятнадцатилетняя студентка из Чикаго, каждое утро заезжает в химчистку *QuickClean* на углу 5-й авеню, чтобы забрать костюм отца. В кармане пиджака она находит смятый чек с координатами лесного участка возле озера Мичиган. Ее младший брат, Хуан, фанатеющий от граффити, рисует на стене гаража оленя с красными глазами — точь-в-точь как татуировка на руке их покойного дяди. "Ты
Люк, рыжий парень с татуировкой ящерицы на запястье, моет полы в пекарне *La Croissant* на окраине Лиона. В перерыве он прячется за мусорными баками, курит и звонит Эмили: «Опять Мадам Клеро кричала, что я муку рассыпал… Тысяча евро в месяц, и я сваливаю». Эмили, в потёртой куртке с капюшоном, в это время развозит суши на скутере по кварталу Ла-Дефанс, спорит с навигатором: «Поворот направо? Тут
Эмир копался в двигателе «Рено» 98-го года, когда Мурат втрескался в мастерскую с картонной коробкой. «Смотри, что нашел на чердаке у бабушки», — бросил он, вытирая пот с шеи платком в синих крапинках. В коробке — ключи с облезлой биркой «Карако́й», пачка писем на турецком с арабской вязью и фото деда в феске, зажатое между страницами Корана. Лейла, разбирая вещи дома, наткнулась на выдранный
В Бирмингеме Лиза Морган, соцработник с пятью годами стажа, роется в папках на кухне, заваленной пустыми кружками от чая. Её клиент — Джейкоб Райт, 16 лет, живет в многоэтажке возле заброшенного завода. «Ты пропустил три теста на наркотики, — говорит Лиза, разминая затекшую шею. — Родители снова вызывали полицию». Джейкоб щелкает зажигалкой, не глядя: «Скажи им, я сам разберусь». На столе —
Марин, рыжая 17-летняя дочь владелицы продуктовой лавки в парижском пригороде Монтре́й, каждый вечер спорит с матерью из-за грязного пола: *«Ты даже ящик с бананами не протёрла!»* — *«Потому что Жером снова пьяный в подсобке блевал!»*. Она тайком рисует граффити на стенах заброшенной прачечной за станцией RER, где встречается с Люкой — парнем из цыганского общежития, который сбегает от
Зико, худощавый парень в потёртой футболке с логотипом каирского клуба, копался в ларьке на рынке Хан-эль-Халили, пока не вытащил из груды старых ковров амулет с потрескавшимися иероглифами. "Эй, это не игрушка!" — крикнул продавец, хватая его за рукав, но Зико уже убежал, спотыкаясь о ящики с финиками. Вечером, в своей комнатке с трещащим кондиционером, он показал находку соседу
Дениз в синей ветровке с капюшоном прижимается к стене заброшенного рыбного склада в районе Каракёй – её пальцы дрожат, когда она поправляет шарф, прикрывающий шрам на шее. Рядом Арда, её брат, лихорадочно перебирает рюкзак с консервами, пачкой лир и потёртой картой Стамбула, которую он стащил у уличного торговца. "Ты уверена, что они не видели лиц?" – бормочет он, вытирая сажей руки
Джет Марс ковыряла отверткой в панели управления «Красного хвоста», пока Рико, механик с вечно запачканными в мазуте пальцами, торговался за ионный стабилизатор. «Ты с ума сошла? 500 кредитов за эту рухлядь?» — он швырнул гаечный ключ в ящик, хрипло засмеявшись. В баре «Черная дыра» на Торик-5 пахло перегоревшим маслом и дешевым виски. Информатор с татуировкой в виде змеи на шее прошипел: