Лена Морроу, инженер третьего сектора, каждое утро проверяет датчики давления на западном участке барьера. Её пальцы скользят по потрескавшемуся экрану планшета — 82%, на два процента ниже нормы. «Опять свищ в секторе G», — бормочет она, доставая из рюкзака паяльник и медную проволоку. В кафетерии за ржавыми столами охранник Марк Тиррелл показывает ей фото со своего терминала: на снимке с камеры
Кайл, 27 лет, механик из ржавеющего индустриального квартала Чикаго, в пятницу вечером чинил старый холодильник в съемной квартире над гаражом «Максвелл Авто». Его соседка Эми, 19 лет, студентка-химик с фиолетовым ирокезом, вломилась к нему без стука, держа в руках ключи от своей «хрущевки» — предложила обменять их на его мотоцикл «Ямаха-80», валявшийся во дворе с проржавевшей цепью. «Тебе
Эмили вытирает стойку в кофейне «Без глютена» на углу 7-й улицы в Бруклине, пока Джейк, ее коллега с татуировкой осьминога на предплечье, разгружает мешки с кофе. «Ты снова забыла про чаевые?» — бросает он, кивая на треснутый экран ее телефона, где приложение показывает $12.50 за смену. Дома, в съемной квартире на пятом этаже без лифта, она находит письмо от房东 о повышении аренды. В холодильнике —
Камило, 19 лет, каждое утро протирает ветровые стёкла на автомойке в Ла Канделарии. Его друг детства Пако, в потёртой кожаной куртке, приносит *empanadas* с сыром, пока они слушают рок из старого транзистора. «Ты всё ещё боишься сесть за руль?» — Пако тычет пальцем в шрам на локте Камило, оставшийся после ночной гонки у моста Пуэнте-де-Бояка. В это время София, студентка-биолог из университета
Джейк роняет связку ключей у порога их бруклинской квартиры, замечает смятую записку от Эмили: *«Консервы в шкафу, счет за свет оплати»*. Он ворчит, протирая пятно от кофе на рубашке, пока лифт гудит за стеной. Эмили в это время задерживается на съемках рекламы — она фотограф, сегодня снимала подростков в ярких кроссовках для бренда газировки. Вечером они сталкиваются на кухне: Джейк разогревает
В дождь на окраине Пекина детектив Чжан Вэй находит труп бизнесмена Лю Фэна — в кармане пальца зажат обгоревший фрагмент этикетки с надписью *«Черный журавль»*. Рядом валяется пустая бутылка из-под баобаоча с едва заметными следами белого порошка. «Это не сердечный приступ», — бормочет судмедэксперт Сяо Линь, протирая очки тряпкой, пахнущей формалином. В камерах наблюдения порта Тяньцзинь
София, затягиваясь сигаретой у подъезда на улице Гойя, случайно роняет ключ от квартиры в лужу. Рядом Борха, поправляя очки, смеется: «Тебе всегда везет на драму». Они возвращаются с вечеринки, где Маркос предложил всем положить ключи в вазу и вытягивать наугад. Вместо обещанной «невинной шалости» Вероника обнаруживает в спальне чужой телефон — на экране всплывает сообщение от неизвестного:
В 1923 году Оскар Мишо, режиссёр из Нового Орлеана, сколачивает труппу из уличных музыкантов и портовых рабочих. Они снимают мелодраму «Тени на Миссисипи» в заброшенном складе, где треснувшее стекло камеры приходится заклеивать изолентой. Мишо спорит с оператором, Джейкобом Тёрнером, из-за сцены с танцем при свете керосиновых ламп: «Если не видно лиц — зрители сбегут!» В эпизоде, где героиня
Арджуна, младший инженер из переулков старого Мумбаи, за неделю до свадьбы тайком встречается с Мирой, дочерью владельца чайной лавки. Они договариваются украсить церемонию гирляндами из жасмина, но отец Арджуны, Хариш, настаивает на браке с дочерью партнёра по бизнесу — Лалитой. «Ты думаешь, я стану торговаться из-за твоего счастья? — хрипит Хариш, разбивая глиняную чашку об пол. — Лалита знает,
Эдвард, скрипя механической рукой, разглядывает трещины в стене Центрального штаба Аместриса — алхимические символы, спрятанные под штукатуркой. Альфонс, стуча металлической броней по полу, передаёт ему старую карту из архивов: "Здесь, под Централом, целый город. Отец использует его как печать". Винри, разбирая на кухне автомайл, бросает через плечо: "Если сломаешь протез ещё раз,
Томаш, инженер-электрик из пражских Виноград, каждое утро ездит на трамвае №11 до депо, поправляя очки, заляпанные дождевыми каплями. В соседнем вагоне Катержина, студентка академии искусств, рисует в блокноте портрет пожилой женщины с авоськой, пока та спит. Их пути пересекаются в обшарпанном общежитии на Жижкове: Томаш арендует комнату у тети Кати, которая каждую субботу заставляет его чинить
Эмили, ведущая утреннего шоу на радиостанции CKRW в Монреале, каждое утро ворчала на джезвей-плейлист, который новый звукорежиссер Джейк втискивал между ее рубрикой о городских событиях и рекламой велнес-клуба. «Ты думаешь, мои слушатели — это девяностолетние таксисты? — бросила она, сминая бумажный стаканчик из-под кофе. — Здесь не Торонто, тут люди слушают инди-фолк, а не блюз». Джейк,
