Лина Ковач, 22-летняя официантка из бруклинского кафе *Red Sparrow*, каждое утро вытирала стойку с потёртым рисунком дракона. Её подруга Миа, тату-художница с фиолетовыми волосами, втирала ей: «Ты снова не спала? У тебя круги, как у панды после марафона». В подсобке, пахнущей старым маслом, Лина случайно услышала обрывок телефонного разговора шефа — «…груз придёт в порт к пятнице, убери девчонку
Эмиль, грузчик в копенгагенском порту, каждый вечер приносит домой запачканные мазутом перчатки и пакеты с просроченной рыбой, которую раздает экономный начальник. Лера, его жена, в это время стирает окровавленные халаты после ночной смены в больнице Rigshospitalet. «Снова треска? Уже третий день суп варим», — бросает она, вываливая рыбу в раковину. Эмиль молча включает телевизор с ревом
Лиза Моро каждое утро переходит шоссе возле супермаркета "Фрешко", чтобы успеть к первому уроку в школе на окраине Лиона. Её одноклассник Мартин Лефевр вечно опаздывает из-за младшей сестры — та прячет его кроссовки, смеясь: «Ищи сам, ты же умный». На географии мадам Дюран ругает Эмили Блан за смятую карту Европы: «Где тут, по-твоему, Босния? В раковине?» После уроков ребята толпятся у
Луиза Дюваль, 17 лет, втихаря копается в ящиках отцовской мастерской часов в старом квартале Лиона. Запах машинного масла смешивается с пылью на витринах, где выставлены механизмы 1920-х. Вместо уроков она чинит карманные часы с гравировкой *"Для Эмили, 1943"*, когда в дверь стучит Лео Моро — студент-архитектор с потрепанным блокнотом. **"Слушай, я нашел это под полом в
Анита, 17 лет, в рваных джинсах и с потёртым рюкзаком, копалась в ларьке на рынке Колли-Джанкшн, когда нашла медный браслет с треснувшим камнем. Продавец, махнув рукой, отдал его за полцены: «Бери, всё равно мусор». Вечером, протирая находку тряпкой, она случайно порезала палец — капля крови попала на узор, и из браслета вырвался голубой свет, осветив потрескавшиеся стены её комнаты в дешёвом
В приморском городке Сен-Луи пятнадцатилетняя Клодин разбирает вещи на чердаке бабушкиного дома. Завалявшаяся под старыми чемоданами тетрадь 1968 года описывает исчезновение рыбака Анри Моро — его лодку нашли пустой, а в каюте лежала ветка плюща с синим цветком. Клодин звонит соседу Тео: «Смотри, тут про твоего прадеда. И цветы такие же, как у нас под ставнями». Они идут к порту, где местный
Эмили, 17 лет, в рваных джинсах и вязаной шапке с помпоном, копается в архиве городской библиотеки Сноу-Пайн. Она натыкается на потрёпанный дневник с инициалами "Л.Г." — матери, погибшей пять лет назад в лесном пожаре. На странице 23 засушенный цветок вереска и запись: *"Если разжечь костер у старой сосны в канун Рождества, услышишь тех, кто ушёл…"* Джейкоб, ее друг детства,
В Шанхае 1943 года Ли Минь, бывший учитель, прячет под половицей рацию, завернутую в выцветший шелковый платок с вышитыми ирисами. Каждую среду он покупает газету *Шэньбао* у слепого торговца возле моста Гарден-Бридж — условный сигнал. В чайной «Золотой лотос» он передает Чжан Вэю, переодетому в водопроводчика, микропленку в корешке книги «Путешествие на Запад». «Вчера на набережной видел Сяо
Эмили, 15 лет, переезжает с матерью Лорой в двухэтажный дом на окраине Провиденса. Стены в гостиной покрыты трещинами, пахнет сыростью и старой краской. «Ты слышала, как скрипит пол наверху?» — спрашивает Лора, разбирая коробки с посудой. Эмили не отвечает — замечает в окне силуэт девочки в платье с вышитыми ромашками. На следующий день старый сосед Генри, копающий грядки с кабачками, бросает
Лиам Грейс, инженер-акустик, находит в подвале своей бостонской квартиры старый дневник отца с чертежами «резонансного модуля». Его подруга, Ева Моррис, распознает в схемах фрагменты ритуалов доколумбовых шаманов. В гараже, среди разобранных динамиков и проводов, Лиам собирает устройство — при включении оно выворачивает розетку из стены, а соседский кот на третьем этаже начинает метаться по
В старом венском подвале, переделанном под студию, звукорежиссер Макс Бруннер ковырялся в путанице проводов, пока вокалистка Лена Штрауб курила у закопченного окна. «Опять свет мигает. Ты в щиток заглядывал?» — бросила она, разминая затекшие пальцы после ночной репетиции. Барабанщик Томас Вольф, развалившись на кожаном диване с оторванной подлокотником, бормотал текст новой песни: *«Дождь из
Лена, официантка из кафе "Молотый кофе" в Портленде, находит в подсобке потрёпанный блокнот с детскими рисунками чердака её дома. "Ты тоже их видишь?" — пишет чужой почерк на последней странице. Вечером, разбирая коробки на чердаке, она замечает тень в углу — силуэт девочки в платье 50-х исчезает за старым зеркалом. "Я не сплю", — бормочет Лена, включая фонарик