Элизабет, редактор небольшого издательства в Бруклине, случайно находит в инстаграме Саманты — своей старой подруги, теперь фотографа с галереями в Челси — снимки своих писем 2015 года. Листы с пометками о переезде в Нью-Йорк, размышлениями о разрыве с мужем и пятнами от кофе висят на стене лофта с голыми кирпичными стенами. «Ты же знала, что я всё использую», — Саманта затягивается на балконе их
Джейк, пятнадцатилетний парень из Пайнхерста, натыкается в подвале старой школы на потёртый дневник 1922 года. В нём — записи о пропавших детях и рисунки рогатого существа с пустыми глазницами. "Кром... Это же из бабушкиных сказок", — бормочет он, разглядывая символ в виде перевёрнутой тыквы. В тот же вечер на окраине леса, где подростки обычно жгут костры, Миа замечает, что тени от
Эмили, 28 лет, приезжает в прибрежный городок Сан-Пьетро после смерти матери. В старом доме с облупившейся краской она находит пачку писем 90-х, адресованных незнакомому мужчине. «Кто этот Марко?» — спрашивает она брата-бармена Джейкоба, перебирая винтажные конверты с марками Коста-Рики. Он пожимает плечами, доставая из холодильника засахаренный лимонный пирог: «Мама никогда не говорила про это».
Лотте, рыжеволосая бариста из Амстердама, обнаружила, что капли дождя перестали касаться её кожи — они зависали в воздухе, как бусины. В тот же день Клэр, закутанная в шерстяной шарф парижская художница, размазала акварель на эскизе, когда внезапный порыв ветра вырвал кисть из рук: «Чёрт, это не просто сквозняк…» В Риме Джованна, засыпанная пылью раскопок, приложила ладонь к треснувшей колонне
Джейк Морроу, 22 года, воровал обезболивающие из аптеки «Гринвейл» в городке Хартсвилль, штат Айова. Его сестра Лина, 17, дежурила у ржавого пикапа с потухшими фарами, пока он взламывал заднюю дверь — знал, что камера у мусорных баков не работает с прошлой зимы. На кухне их фермы, где пахло затхлым кофе и плесенью, мать Элейн кашляла в платок с коричневыми пятнами. «Сколько еще?» — Лина раздавила
Лена Карвер, детектив из захолустного городка Блэк-Спрингс, копошится в грязи за заброшенной заправкой. В руках — ржавый револьвер с гравировкой *Быт. 3:24* на рукояти. «Опять эти цитаты», — бормочет она, вытирая ладонь о потертые джинсы. Ее напарник, Майк Торрес, скептически щурится: «Ты уверена, что это не просто бабушкина игрушка?» На следующий день в морге местный патологоанатом, доктор
В пригороде Торонто 34-летний Джереми, курьер с татуировкой оленя на запястье, развозит подарки в ржавом грузовике. Его соседка Лена, медсестра из клиники на улице Бей, сталкивается с ним у почтовых ящиков: «Опять эти коробки с гирляндами? У тебя весь балкон светится, как ёлка-мутант». Параллельно в Квебеке 19-летняя студентка Софи разбирает архив бабушки-художницы и находит письма 1987 года с
Эмили Карвер возвращается в Блэкстоун, прибрежный городок в штате Мэн, после исчезновения сестры-близнеца Лили. В старом доме, пахнущем плесенью и солью, она находит под кроватью Лили потрепанный дневник с пометкой *"Они в воде, не верь Донованам"*. В местной кофейне *"Прилив"*, где вывеска скрипит на ветру, Эмили сталкивается с Лукасом Бэйном — парнем с рацией, который
Арлетт, 17 лет, подрабатывает в крошечной кофейне на окраине Монреаля, где витрины всегда запотевают от пара эспрессо-машины. Ее смены заканчиваются глубокой ночью, когда в переулке за мусорными баками шуршат еноты, а единственный клиент — пожилой таксист Жан-Поль, ворчащий про цены на бензин. Однажды в дождь она натыкается на раненого парня в кожаной куртке с граффити-тегами на рукаве: *«Эй,
Эмили Картер, ведущая подкаста из Ванкувера, роется в старых газетах в городской библиотеке. На столе — треснутая кружка с остывшим кофе, папки с делами 90-х пахнут пылью и сыростью. Она натыкается на историю Клэр Морган, студентки, исчезнувшей в 1998-м после вечеринки в заброшенном особняке на окраине. В заметках мелькает имя Ричарда Хартмана, местного застройщика, который тогда только начинал
В Лагосе, на кухне с облупившейся голубой краской, Амара трет имбирь на ржавой терке, пока ее сестра Чидима тыкает в телефон, заказывая продукты через приложение. «Дэниел сказал, привезет вино из Чикаго, — бросает Амара, выжимая сок лайма в миску с перцем. — Опять будет говорить, что «джаллаф-рис» слишком острый». Чидима фыркает: «Пусть сам попробует свои бургеры с арахисовой пастой». В соседней
В Берлине, в переулке за закопченной пекарней, Лиза Мюллер, 23 года, находит в дедовом чемодане ключ от заброшенного бункера в Тиргартене. Ее сосед, Йонас Вайс, студент-архитектор с татуировкой в виде координат на запястье, помогает вскрыть ржавый люк. Внутри — карта 1944 года с пометкой *"Проект 'Серебряный журавль'"* и коробка кассет, где голос, похожий на деда Лизы, шепчет:
