Представляешь, сидит мужик на лодке, солнышко припекает, удочка упруго гнётся — красота же! И тут бац: вместо карася тащит на поверхность... да ты не поверишь — мокрого покойника, синего как слива! Ну, типа, выкинуть обратно и дело с концом, да? Ан нет, жизнь-то всегда с сюрпризом. Вот тут-то и началась петрушка. Обшарил он карманы у бедолаги (ну а вдруг кошелёк?), да так, что аж зажигалку свою в
Знаешь, есть одна история, которая до сих пор меня трогает. Представь: художник, этакий мечтатель с мольбертом, забрёл как-то в глушь — то ли за вдохновением, то ли просто от скуки. И натыкается на старую усадьбу. А там, у ворот, будто картина Репина — две сестры, красотки нереальные! Старшая — вся такая строгая, с взглядом как замок на амбарном ключе, а младшая… Женя. Улыбка у неё — солнце в
Представь: два отчаянных типа вломились к букмекеру — ну, думают, легкие деньги. Ха! Сумку с купюрами схватили, а она — бац! — намертво пристегнута к его руке, будто приросла. Старик уже без сознания, лицо в синяках — сами, видимо, перестарались. И вот они носятся по городу, как угорелые: то болгаркой пилят цепь (искры летят, адреналин зашкаливает), то в подворотнях советы от бомжей выслушивают.
Знаешь, иногда истории о любви такие... ну, неоднозначные. Вот, например, этот американский психиатр Дик — умница, золотые руки, работал в Швейцарии. И всё бы ничего, да влюбился в свою пациентку Николь. Ну, как тут устоять? Она же, говорят, из супербогатой семьи — может, это сыграло роль? Хотя кто их разберёт... Родня, конечно, глаза закатывала: «Брак? Да вы шутите!». А он, видимо, решил
Знаешь, есть одна история — ну, такая классика, про бедолагу, который волею судьбы натыкается на какую-то древнюю лампу в пыльной лавчонке. Ну тип: "О, что это тут?" Потер — и бац! Из этого железа вырывается огромный джинн, весь в дыму и сиянии. А парень-то, ясное дело, чуть с ума не сошел — стоит, глаза по пять копеек, а тот громовым голосом: "Проси чего хочешь, три раза!"
Знаешь, есть одна история, которая до сих пор меня бесит и заставляет ёжиться. Две женщины, Карен и Марта, вложили душу в свою маленькую школу в захолустном городке — мечтали учить детей по-новому, без всей этой скучной зубрёжки. И что в итоге? Какая-то стервозная ученица, которой, видимо, скучно жилось, пустила слух, будто они... ну, понимаешь, *такие*. Лесбиянки, мол. А дальше — как в дурном
Представляешь, оракул как гром среди ясного неба — мол, царица Капис из Садока не видать покоя, пока не прикончат последнего отпрыска Одиссея в жертву какому-то древнему циклопу. Ну и задачка, да? А жертвой-то оказался малыш — сын царя Агисандра, которого сама Капис приказала зарубить во время набега. Жесть, конечно… Но не тут-то было! Верный слуга стащил мальчишку и смылся в горы к Мацисту —
Вот, представляешь: 1240 год, где-то на стыке Руси и Польши копошатся тучи пыли — это орды Агатая, сына самого Чингисхана, уже нависли над Европой как проклятие. Всего пару рек переплыть, пару стен разрушить — и пиши пропало. Европейцы, конечно, в панике: "Шлемы на головах трещат от мыслей, как остановить эту лавину?" Отправили в Суздаль какого-то Стефана Краковского — поляка, говорят,
Знаешь, есть одна эпичная история, которую я обожаю пересказывать — там такой татарский хан, Бурундай, и викинг Олег... Ну, это как если бы огонь встретился с водой, только вместо стихий — два упрямых вояки с армиями за спиной. Представляешь: степь против фьордов, сабли против топоров, а между ними — море взаимного «уважения» сквозь зубы. Бурундай — тот ещё тип. Хитрый, как лис, но с амбициями
Знаешь, иногда самые безумные идеи рождаются в странных местах. Вот представь: военный корабль, строгий порядок, а какой-то морячок вдруг решает, что корабельный компьютер создан не для стратегий, а для взлома рулетки! Честно, я сначала фыркнул — мол, ну конечно, типичный американец, везде техникой лезет. Но когда действие переносится в Венецию с её кружевом каналов и азартным блеском казино…
Вот как можно переосмыслить этот сюжет, добавив живости и эмоций: Представьте: поздний вечер, какой-то захудалый мотель. Врывается туда блондинистая девчонка — вся такая изящная, но взгляд колючий, будто иголками сыплет. И сразу цепляет самого молоденького парнишку-служащего — тот аж растерялся, когда она пальцем манит. А потом — бац! — в номере отваливает ему две штуки баксов, только чтобы он на
Представляешь, Япония, XVII век — всё в дыму, кровь да сталь. Токугава со своей армией уже под стенами Осаки, а замок — последний оплот Тоётоми — держится из последних сил. Защитники еле сдерживают натиск, знают, что шансов ноль. А внутри? Хидэёри и Сэн уже попрощались с жизнью — готовы принять смерть, как настоящие самураи. И ведь Сэн-то не простая! Внучка самого Токугавы, между прочим. Но ей
