Лейла, 23 года, чинит старые «Хонды» в гараже на окраине Феникса. Каждый вечер она слушает кассеты с испанским роком на разбитом магнитофоне, пока пахнет машинным маслом и жареным луком из соседней закусочной. Ее сосед Декс, бывший военный с татуировкой «Semper Fi» на шее, притаскивает украденные запчасти и ворчит: *«Если не продадим радиатор к пятнице, свет отключат»*. В один из дней Лейла
Ли Янь, тридцатидвухлетняя домохозяйка из Чунцина, нашла в кармане пиджака мужа чек из кафе «Золотой дракон» с пятном помады цвета фуксии. Чэнь Вэй, менеджер логистической компании, уже третью неделю твердил: «Совещание затянулось» — но в его телефоне пусто, кроме фото однообразных обедов в столовой. Она проследила за ним до старой квартиры на 14-м этаже в районе Цзянбэй, где в окне мелькнула
Грейс Фрейзер, психотерапевт с практикой на Парк-авеню, замечает, что муж Джонатан забыл телефон дома перед утренней пробежкой. Позже, разбирая его старую куртку в гардеробной, она натыкается на сверток с окровавленным молотком. Их сын Генри, готовящийся к школьному концерту в престижной академии Ривз-Холл, спрашивает за завтраком: «Папа успеет до репетиции?» Накануне Елена Альвес, мать
В пригороде Чикаго Лиам, 22-летний механик, находит в рюкзаке покойного брата потрёпанную карту с отметками вдоль шоссе №24. Он угоняет старый синий фургон, подбирает Кайлу — блондинку в рваной косухе, прячущую конверт с лабораторными анализами. «Ты вообще куда едешь?» — она закуривает, поправляя зеркальце на солнцезащитном козырьке. По пути они останавливаются в закусочной "Roadstar",
Юта Кадзивара, водитель с шестилетним стажем, каждую ночь крутит баранку старой Toyota Crown с потёртым салоном и треснувшим компасом на торпеде. Маршрут: от перегруженного перекрёстка Сибуи до тёмных переулков Синдзюку. В пятницу, 13-го, к нему в машину ввалился мужчина в мятой рубашке, пахнущий дешёвым виски: *"Аэропорт Ханеда. Быстро. И свет не включай"*. Юта молча кивнул, но заметил
Мария, 34 года, стирает окровавленную рубашку мужа в подвальной прачечной *Limpio Total* на окраине Буэнос-Айреса. Карлос, её муж, вчера снова пришел пьяным, разбил рамку с фото их дочери Мии. «Ты думаешь, эти пятна от вина?» — бросает он, тыча пальцем в ткань. Мария молчит, замечает синяк на запястье. Днём она забирает Мию из школы на улице Корриентес, покупает ей эмпанады с говядиной, пока та
Кайто, 17 лет, рылся в ржавых контейнерах заброшенного порта Окухамы, когда нашел странный чип с гравировкой "Модель AZ-5". В кармане его потертой куртки зазвонил стабилизатор дрона — Миюки, в рации сквозь помехи: *"Если не вернешься к закату, твою лапшу быстрого приготовления доест Рин"*. Вечером в подвале старого склада, где Кайто чинил генератор, Рин, вскипятив воду на
Майк Карвер, владелец автосервиса "Стальной кулак" на окраине Питтсбурга, каждое утро начинает с проверки счетов за аренду. Его младший брат Эдди, который держит бар "Красный фонарь" через дорогу, приносит ему кофе в промасленном стакане: «Опять Шерил звонила. Спрашивала, когда ты вернешь мамин сервиз». В гараже пахнет сваркой и старыми покрышками — под ящиком с инструментами
Йохан ван дер Лаг, голландский авантюрист с потрёпанным чемоданом и поддельными контрактами, оседает в Парамарибо. Он торгует креветками, но в трюмах его кораблей прячут мешки с кокаином. В баре «Красный попугай» он шепчет местному шефу полиции: «Твоя доля — в холодильнике, между пивом и дорадо». По вечерам на веранде своего дома с жалюзи Йохан пьёт ром с министром сельского хозяйства, обсуждая
Ли Чен, детектив с пятнадцатилетним стажем, копался в бумагах на третьем этаже участка, когда позвонили о трупе в переулке за рынком «Золотой лотос». Старик-антиквар лежал лицом вниз среди разбитых ваз, рука сжата вокруг деревянной шкатулки с иероглифом «Цзян». В углу Ли заметил клочок красного шелка с вышитым драконом — один коготь выцвел, будто его терли уксусом. «Проверь склады на Циньской
Эмили, 16 лет, и её младший брат Люка, 10, приехали в деревню Сен-Клер к тёте Марго после смерти родителей. Дом с треснувшими зелёными ставнями, запах плесени от старых ковров, скрип ржавой дверной ручки — всё раздражало Эмили. Люка ковырял ложкой в тарелке похлёбки: «Ты слышала, как ночью кто-то ходил по коридору?» — «Крысы», — бросила Эмили, разглядывая пятно сырости на потолке. В ящике комода
Мия, в рваных джинсах и с фиолетовыми прядями в волосах, вытирала стойку в «Laurent Café», когда Хиро, всклокоченный парень с виолончельным чехлом за спиной, в очередной раз заказал эспрессо. "Сколько можно – один и тот же напиток? Ты хоть спишь иногда?" – фыркнула она, заметив синяки под его глазами. Он усмехнулся, доставая из кармана смятый чек с нотами: "Это плата за то, чтобы
