Юсуф, водитель грузовика с потрескавшимися от солнца пальцами, каждое утро объезжал стройки Дубая, разгружая плиты и цемент. Его сестра Лейла, инженер в белом хиджабе, застрявшем в дверце кабины, проверяла расчёты ветровой нагрузки на 85-этажную башню «Аль-Нур». В пятницу, когда песчаная буря оставила на экране её ноутбука жирный отпечаток, она нашла ошибку в данных подрядчика. «Ты видел эти
В кафе на углу улицы Риволи Эмма, бармен с татуировкой совы на запястье, подает Лукасу двойной эспрессо. Он, студент-архитектор, рисует в блокноте фасад здания с кривыми окнами. *"Ты снова проспал лекцию?"* — бросает она, вытирая бокал. Лукас молчит, переключается на портрет пожилой клиентки за столиком у окна. По вечерам они встречаются у моста Искусств: Эмма курит дешевые сигареты,
Марта Грин, 68 лет, переезжает в дом к дочери Сьюзен и внучке-подростку Эмили после того, как сожгла половину кухни в своей квартире, пытаясь приготовить утку по-пекински в микроволновке. В первый же день она устраивает скандал в местном супермаркете «FoodPlus» из-за просроченного купона на туалетную бумагу: «Вы что, молодой человек, думаете, я в 1973-м не считала сдачу быстрее вашего
Саша, в потёртой куртке с капюшоном, ищет младшего брата Кати, пропавшего возле станции «Арсенальная». Он шарит по карманам, достаёт смятый чек из магазина «Велмарт» — последнее, что нашли в рюкзаке мальчишки. В метро пахнет масляной краской и пылью: рабочие заклеивают плакаты о пропавших поверх трещин на стенах. Бродяга у турникетов хрипит: «Там внизу не люди шляются… Крысы размером с таксу».
Эмили Картер, медсестра из Бостона, нашла в почтовом ящике конверт с фотографией своего мужа, обнимающего незнакомку у кафе "Лавина". На обороте — пятно от кофе и надпись: *"Он тебе врал. Спроси про 14 октября"*. Она позвонила ему, Дэвиду, но услышала лишь гудки. Позже, разбирая его вещи в гараже, она наткнулась на ключ от сейфа и окровавленный платок в коробке из-под старых
Кай ковырял ржавчину на табличке с надписью «Нью-Хейвен, 5 км», пока Мира перебирала аптечку с просроченными таблетками. «Там еще аспирин?» — спросила она, затягивая платок потуже на ране у локтя. «Только пыль», — бросил он, кивая на разбитый супермаркет за спиной. Они шли три дня вдоль высохшего русла реки, обходя патрули с собаками. Сестра Миры, Лина, кашляла в углу заброшенного автобуса —
Девин рылся в коробках с кроссовками в гараже Бобби, вытирая пот со лба. Кит, пригнувшись у старого холодильника, тыкала в треснутый айпад: «Air Max 90 «Мятные» — последний складской номер в Нью-Джерси. Если не выкупим до пятницы, Сэм с Бродвея сольёт их перекупщикам». Бобби, разбирая пару поношенных Jordan, хрипел: «Дэнни из чата говорил, что видел их в стоке у Макнамары. Но тот ларёк прикрыли
Лейла нашла потёртый рюкзак Бекки у ограды заброшенной фермы — внутри лежала карта с пометками возле высохшего колодца. "Ты вообще спала эту неделю?" — Том щурился от солнца, разглядывая обрывки газет о пропавших в 90-х. Они копались в архиве библиотеки после уроков, пока директор Смит выключал свет в коридорах, бормоча про "глупости городских легенд". На столе у Лейлы
Марина, бариста в кофейне на площади Рынок во Львове, каждое утро выставляла на прилавок вазу с черничными маффинами. Олег, фотограф, брал эспрессо «на вынос» и садился за столик у окна, протирая объектив салфеткой с логотипом заведения. «Опять эти зерна из Гватемалы? — спросил он, сморщив лоб. — Кислинка режет». Она потрогала брелок в форме чашки на связке ключей: «Попробуй добавить сахар. Или
В Бостоне 17-летний Лиам Картер моет полы в автосервисе "Грейс-Авто", где работает его приёмный отец, Том. По вечерам Лиам прячет под кроватью коробку с письмами от биологической матери, умершей от передозировки. Однажды Том, пахнущий машинным маслом, роняет фразу: *«Твоя мать… она хотела, чтобы ты знал правду. Но я не готов её показать»*. Лиам ворует ключ от сейфа в офисе и находит
Мэй, 23 года, работает в кофейне «Зерно» на углу Бернсайда и 10-й. Каждое утро она протирает стойку с надтреснутой керамической кружкой, которую клиенты почему-то обходят стороной. В четверг, когда дождь стучал по вывеске с отслоившейся краской, к ней подошел Хиро — парень в зеленой куртке с камерой Canon. «Твой латте с кардамоном — единственное, что не разваливается в этом городе», — бросил он,
Марина, 16 лет, после ДТП на перекрестке Куйбышева и Ленина в Екатеринбурге начала видеть чужие воспоминания через прикосновения. В пятиэтажке на окраине, где она живет с отцом Дмитрием — сантехником в застиранной синей робе — и его новой женой Ольгой, это стало проблемой. За завтраком, когда отец протянул ей хлеб, Марина вдруг увидела, как он год назад рыдал в гараже над фотографией ее умершей
