Катя, официантка из кафе «У Маргариты», замечает в окно, как Артем Семенов, владелец автосервиса, закатывает в багажник иномарки окровавленный мешок. На следующий день в новостях говорят о пропаже сантехника Геннадия. Она пишет в соцсетях анонимный пост: *«Видела, как он его убил. Боюсь, что следующей буду я»*. Текст быстро расходится по городу. В кафе заходит участковый Дмитрий, требует кофе с
Алина, парикмахер из салона *Эстель* на Ленинградском проспекте, задерживалась после смены, чтобы помочь Кате с платьем для корпоратива. «Сними уже эти лодки, — смеялась Катя, поправляя прядь с розоватым оттенком, — ты же на каблуках как жираф». Они курили на пожарной лестнице, споря, брать ли шампанское «Советское» или переплатить за итальянское. В кармане Алины завибрировал телефон: *"Купи
Алиса, двадцать три года, живет в Зареченске — городок с пятиэтажками, облезлыми от ржавчины балконами. Работает в аптеке на улице Ленина, раскладывает коробки с анальгином и валерьянкой. По вечерам забегает к Денису в гараж — тот чинит «Жигули», руки в масляных пятнах. «Слушай, может, рванем в Пермь на выходные?» — говорит он, вытирая тряпкой клаксон. Алиса молчит, смотрит на трещину в бетонном
Артём, 24 года, в синей куртке с оторванной пуговицей, каждое утро покупал чёрный кофе в ларьке у метро «Площадь 1905 года» в Екатеринбурге. Его соседка, Нина Петровна, вечно жаловалась на шум из его квартиры: «Опять твои схемы на столе валяются? Лучше бы девушку нашёл». В тот день, 12 декабря, он заметил на автобусной остановке граффити — три перечёркнутых треугольника, точно такие же, как в
Сергей, менеджер в строительной фирме, возвращался в квартиру на Ленинском проспекте, где Катя, дизайнер интерьеров, клеила новые обои с геометрическим узором. "Опять клиент перенёс дедлайн?" — спросила она, вытирая руки о пятнистый фартук. Он кивнул, разглядывая трещину на потолке, которую обещал зашпаклевать ещё зимой. На кухне тек кран — вместо вызова сантехника Сергей подставил
**Первый абзац:** Серега, худой парень в потёртой куртке, каждое утро торопится на лекции в общагу на окраине Екатеринбурга. Его соседка Лиза, вечно с сигаретой в зубах, вчера выловила его в подъезде: *«Слышь, у тебя опять кипяток в чайнике воровали? Заведи замок, а то скоро носки пропадать начнут»*. Всё меняется, когда в библиотеке Серега натыкается на старый дневник с меткой «К-14» — внутри
Виктор, 22 года, приехал из Тамбова в Москву после того, как двоюродный брат пообещал устроить его на стройку. Поселился в общежитии на окраине — комната на пятерых, на столе засохшая каша в миске, из крана капает ржавая вода. Утром звонил матери: «Да, работа есть. Деньги скоро пришлю». Брат исчез на третий день, оставив контакты прораба в Измайлово. На стройке Виктор таскал плиты, слушал, как
Света, Катя и Таня — стюардессы «Аэрофлота» — готовятся к рейсу Москва–Сочи в шереметьевском ангаре. Света, затягивая молнию на форме, ворчит: «Опять запасное шасси заедает. Механик клялся, что чинил». Катя, крася губы перед зеркальцем в сумке, парирует: «Главное, чтобы кофеварка не сломалась. Иначе бортпроводник Петрович устроит истерику». Таня, проверяя аварийные выходы, натыкается на пассажира
Анна Семёнова, журналистка из газеты «Вечерняя Москва», случайно находит в старой квартире на Арбате закопченный дневник 1937 года. Страницы пахнут плесенью, на обложке — пятно от кофе, а подпись внутри: «Николай Власов, инженер треста “Мосгорстрой”». В метро, листая записи, она натыкается на фразу: «Тоннели под Третьяковкой не для поездов». Подруга Марина, парикмахер из Хамовников, смеётся:
Анна, бухгалтер из Питера, переехала с мужем Алексеем в старую квартиру на Васильевском после его повышения в банке. В первый же вечер, пока он разбирал коробки с галстуками и калькулятором, она услышала скрип из угловой комнаты. «Там щель в полу — ветер гуляет», — бросил Алексей, не отрываясь от отчётов. На третий день Анна нашла за шкафом с треснувшей дверцей потёртый дневник с надписью «Софья,
В Киеве электрик Антон, 32 года, в джинсах с потёртыми коленями, чинит проводку в хрущёвке на Лесном массиве. В Ростове-на-Дону Марина, медсестра из горбольницы №4, после ночной смены покупает чёрный хлеб и кефир в ларьке у трамвайных путей. Их пути пересекаются через ошибку в номере: Антон пишет «Свет есть?» вместо соседа, Марина отвечает «Вы ошиблись» с фото пустого холодильника. Переписка
В глухой деревне под Новосибирском, 16-летний Степан ковырял ржавым ножом засохшую смолу на сапоге, пока его сестра Лида развешивала на верёвке выцветшие рубахи. «Слыхал, опять эшелоны на запад идут? — бросила она, прищелкивая деревянными прищепками. — Как отец тогда». За холмами гудел состав — звук, знакомый с зимы 41-го. К вечеру в избу ввалились трое в обгоревших шинелях: капитан Гусев с
