Ольга, бухгалтер из Мытищ, каждое утро толкалась в переполненной маршрутке с пакетом из «Пятерочки» — внутри лежали бутерброды с колбасой «Докторская» и термос с чаем. В офисе на Ленинградском шоссе ее ждал Игорь, новый IT-специалист, который вечно опаздывал и включал громкий рок через колонку. «Ты хоть раз договор без опечаток составишь?» — бросала Ольга, поправляя синий свитер с катышками. Они
В полуразрушенном доме на окраине Екатеринбурга Кирилл, 27 лет, в рваной куртке с капюшоном, разбирает ржавые консервы. За окном — замерзшая река Исеть, покрытая трещинами. Марина, его младшая сестра, 19 лет, в растянутом свитере, пытается разжечь костер из старых газет. «Опять «Дружбу» нашел? — бросает она, кивая на банку. — Скоро язык от нее синим станет». Кирилл молчит, выковыривая гвоздем
В уральском городе, заваленном ноябрьским снегом, химик-криминалист Анна Семёнова разбирает пробы с места убийства местного бизнесмена. Вместо крови на ковре — пятна бурой жидкости с резким запахом ацетона. «Макс, глянь на хроматограмму, — тыкает она пальцем в экран, — тут кроме цианида ещё что-то... метанол?» Следователь Ильин, жуя булку с повидлом из автомата в коридоре, бормочет: «Декан
Саша, в рваных джинсах и чёрном худи, прячет заживающий шрам на руке, пока мать кричит из кухни: *«Опять сигаретами воняешь!»*. Она сбегает через окно на крышу, где Лиза, с синими волосами и пирсингом в брови, тушит «Кэмэл» о бетонный парапет. *«Кирилл задолжал Вове три сотни тысяч»,* — бросает та, доставая из кармана смятый конверт с фото Сашиного отца-прокурора. *«Или сливаем его дела, или Вова
Сергей, бывший геолог с обветшалым рюкзаком, жил в бараке возле заброшенного прииска под Нерчинском. Утром к нему вломился Николай, местный скупщик лома, с картой на пожелтевшей кальке: «Вон там, за сопкой, штольня царских времен. Слышал, бригада Шилова в 70-х слитки прятала, когда проверка нагрянула». Сергей разминал затекшие пальцы, глядя на пятна ржавчины на гвоздях у порога. В углу валялись
Надя, 28 лет, в растянутом свитере и с синяками под глазами, три дня не мыла волосы. Её пятилетнего Сашку забрали опеки из хрущёвки на Купчинской улице — соседка Марья Степановна настучала, что ребёнок голый бегал в подъезде. "Да он просто куртку скинул, пока лифт ждали!" — Надя тыкает соцработнице в телефон видео, где Сашка смеётся, прыгая по лужам. Чиновница в очках с фиолетовыми
Алексей, младший сотрудник петербургского Музея Востока, обнаружил в запасниках потёртый кинжал с гравировкой «Селим II». Во время ночной смены, протирая клинок тряпкой с растворителем, он порезался — капля крови попала на рукоять. Внезапный звон колоколов, запах жжёной кожи. Очнулся в дыму среди криков на турецком: «Янычара! Кылычларнызны чыкарын!» Рядом упал подросток в рваном кафтане — Мехмет,
Марина вернулась в поселок Красноборск после пяти лет работы в Питере, купила материнский дом у сестры Людки. Через неделю у ларька «Продукты 24/7» тетя Шура из соседнего подъезда шептала подруге: «Глянь-ка, «мерседес» у ворот. Говорят, в стриптизе крутилась...». В школе, где Марина устроилась учить детей английскому, завуч Галина Петровна проверяла её тетради с красной пастой: «У нас тут
Лера прижалась лбом к холодному стеклу плацкартного купе, наблюдая, как за окном мелькают покосившиеся сараи Подмосковья. Саша, раскинувшись на верхней полке, тыкал пальцем в экран смартфона — только что снял селфи с надписью «Транссиб, детка» для инсты. «Слушай, может, в Иркутске сойдём? — бросила она, ковыряя лак на мизинце. — У Машки там хостел». Он фыркнул, доставая сигареты: «Чё торчать в
Сергей Малышев, сержант с облупленными погонами, приехал к оврагу за заброшенной ткацкой фабрикой — там нашли Катю Соколову. У девушки из кармана джинсов выпал чек из бара «Рассвет», где она подрабатывала. Бармен Игорь, вытирая пивную кружку тряпкой с запахом плесени, буркнул: «В ту пятницу она с мужиком ушла. Не местный, вроде. Говорил с акцентом». В участке капитан Громов, разглядывая календарь
Артём, худой парень с татуировкой змеи на запястье, каждую ночь чинит порванную страховочную сетку в углу тренировочного зала. Рядом — ржавые гантели, потёртый мат с пятнами крови. Директор цирка, дядька Витя в растянутом свитере, тычет пальцем в счет за электричество: *«Свет отрубат через неделю, если не наберёшь полный зал. Хочешь, чтобы мы всех зверей по приютам растащили?»* Артём молчит,
Антон спускался по обледеневшей лестнице хрущёвки, держа в руках банку с бензином, украденным из брошенной «Лады» во дворе. В бывшем магазине «Пятерочка», где он теперь жил, трещал самодельный генератор — старый мотор от комбайна прикрутили к балконным перилам. «Опять воняет соляркой», — бормотал он, натыкаясь на Марину из 34-й квартиры. Та молча протянула ему коробку с амоксициллином, выменянным
