Ли Сяо, корявый кузнец из деревни у реки Хуаншуй, чинил сломанный плуг, когда в мастерскую ворвалась Мэй Лань в доспехах, заляпанных глиной. «Меч, который режет облака, — выковать за три дня», — бросила она, швырнув на стол мешочек с серебряными монетами. Он усмехнулся, поправив кожаный фартук: «Для облаков хватит и серпа». Пока она спала в углу на мешках с углём, он ковал клинок, добавляя в
В дождливом Лондоне Эмили Картер, 28 лет, ювелир-самоучка, чинит старинный браслет с сапфирами в крохотной мастерской на Хаттон-стрит. Ее сосед по съемной квартире, Томас Уолш, 31 год, вечно пропадает в подвале, лепя горшки из красной глины. "Слушай, опять у тебя вода капает через потолок", — бросает он, заходя без стука и оставляя мокрые следы от ботинок. Эмили, не отрываясь от лупы,
Оксана, официантка из кафе на Подоле, в пятницу вечером пролила раф на бежевую куртку клиента — Марка, инженера-архитектора. "Шторки на кухне надо укоротить, а то я в них путаюсь", — бросила она, вытирая лужу тряпкой с запахом мицеллярки. Марк, разглядывая пятно с мазью "Спасатель", усмехнулся: "Зато теперь пахну, как моя бабушка в 90-х". В кармане куртки он забыл
Амир, с обветренными щеками и потрескавшимися пальцами, таскал ящики с сухофруктами на рынке у Сенной. Его младшая сестра, Лейла, в платке с выцветшими розами, пересчитывала мелочь из жестяной коробки, пока он отгонял ворон от прилавка. «Здесь снег пахнет бензином, а не пылью», — бурчал он, поправляя гвоздь в подошве сапога. Вечерами они грелись в комнатёнке на Васильевском, слушая, как сосед за
Дениз, мать 16-летней Анжелики из Рино, неделями металась между местной клиникой и домом. Дочь внезапно теряла способность двигать ногами после уроков танцев. «Как будто током ударяет, а потом — ничего», — шептала девочка, вцепляясь в подлокотник инвалидной коляски. Врачи списывали на тревожность, пока Дениз не нашла форум, где медсестра из Огайо предположила гипокалиемический периодический
Кэрол, темноволосая девушка в потёртой кожаной куртке, подрабатывала уличным музыкантом у моста в Эльба-Сити. Её пианино с отваливающейся клавишей «ля» стояло рядом с разбитой кофейной чашкой для мелочи. Туэсдей, бледная блондинка в слишком чистом платье, тащила чемодан с гитарой через паромную станцию, сбежав из особняка матери-политика. Их столкнул дождь под виадуком: Кэрол прятала инструмент
Сергей, инженер из Питера, приезжает в Приозерск после смерти отца. В кармане — ржавый ключ от мастерской на окраине, где пахнет мазутом и лежат чертежи с пометкой «Объект №17». В ящике стола он находит письмо от отца: *«Не верь Николаю. Тот бункер за школой — не для бомжей»*. По пути в столовую «Рассвет» сталкивается с Мариной, которая перебирает архив в библиотеке. «Твой батя вечно что-то паял
Марьяна засунула руки в карманы худи, щурясь от солнца, которое билось в разбитые качели на детской площадке. «Ты его вчера видел?» — спросила она Олега, пиная камень под кроссовком. Тот пожал плечами, глядя на граффити с перекошенным медведем на стене пятиэтажки: «Ваня сказал, они до темноты бегали за гаражами. Проверь там». Кошачий вой из подвала перебил гул трамвая на Проспекте Победы — она
В Киеве Сергей Морозов, инженер-электронщик, чинил старый радиоприёмник в мастерской на Подоле, когда к нему вломились двое в чёрных куртках. «Ты вчера на Львовской площади был?» — спросил тот, что пошире, разглядывая паяльник на столе. Сергей отрицал, но в карман ему сунули фото: он сам, сгорбленный, у киоска с чебуреками. Дома жена Таня нашла в куртке Сергея чужой ключ от камеры хранения на
Дэниел, студент-археолог, копался в тоннелях под станцией «Бейкер-стрит», когда наткнулся на ржавую дверь с кодом 04-12-89. За ней — подземный бункер 70-х: пожелтевшие карты на стенах, разбитый радиоприемник, запах плесени. Эмили, его соседка по общежитию, принесла фонарик и банку тушенки: «Ты опять полез в катакомбы вместо лекций?» Они нашли дневник инженера Макса Уитмена, упоминавшего «проект
Оля, парикмахер из Оболони, случайно сталкивается с Максом возле метро «Левобережная», когда он пытается починить замок на рюкзаке. Она замечает, что у него в руках потрёпанный блокнот с теми же стихами Есенина, что и у её покойного отца. «Ты веришь в совпадения?» — спрашивает она, протягивая ему зажигалку. Они идут в кафе «Верди», заказывают два американо и пирожное «Картошку», которое Макс ест
Лиза, в рваной джинсовке, торопилась на автобусную остановку возле обшарпанного общежития. В кармане гремели ключи от цеха, где она чинила станки по ночам. «Опоздаю — мастер опять зарётся», — бормотала она, спотыкаясь о треснутый асфальт. В дверях столкнулась с Аней, соседкой, которая в пижаме с совушками стояла с подгоревшей яичницей. «Сны опять… Голоса в трубах шуршат», — Аня потянула Лизу за
