Юсуф, водитель грузовика с потрескавшимися от солнца пальцами, каждое утро объезжал стройки Дубая, разгружая плиты и цемент. Его сестра Лейла, инженер в белом хиджабе, застрявшем в дверце кабины, проверяла расчёты ветровой нагрузки на 85-этажную башню «Аль-Нур». В пятницу, когда песчаная буря оставила на экране её ноутбука жирный отпечаток, она нашла ошибку в данных подрядчика. «Ты видел эти
Саша, в потёртой куртке с капюшоном, ищет младшего брата Кати, пропавшего возле станции «Арсенальная». Он шарит по карманам, достаёт смятый чек из магазина «Велмарт» — последнее, что нашли в рюкзаке мальчишки. В метро пахнет масляной краской и пылью: рабочие заклеивают плакаты о пропавших поверх трещин на стенах. Бродяга у турникетов хрипит: «Там внизу не люди шляются… Крысы размером с таксу».
Кай ковырял ржавчину на табличке с надписью «Нью-Хейвен, 5 км», пока Мира перебирала аптечку с просроченными таблетками. «Там еще аспирин?» — спросила она, затягивая платок потуже на ране у локтя. «Только пыль», — бросил он, кивая на разбитый супермаркет за спиной. Они шли три дня вдоль высохшего русла реки, обходя патрули с собаками. Сестра Миры, Лина, кашляла в углу заброшенного автобуса —
Девин рылся в коробках с кроссовками в гараже Бобби, вытирая пот со лба. Кит, пригнувшись у старого холодильника, тыкала в треснутый айпад: «Air Max 90 «Мятные» — последний складской номер в Нью-Джерси. Если не выкупим до пятницы, Сэм с Бродвея сольёт их перекупщикам». Бобби, разбирая пару поношенных Jordan, хрипел: «Дэнни из чата говорил, что видел их в стоке у Макнамары. Но тот ларёк прикрыли
Марина, бариста в кофейне на площади Рынок во Львове, каждое утро выставляла на прилавок вазу с черничными маффинами. Олег, фотограф, брал эспрессо «на вынос» и садился за столик у окна, протирая объектив салфеткой с логотипом заведения. «Опять эти зерна из Гватемалы? — спросил он, сморщив лоб. — Кислинка режет». Она потрогала брелок в форме чашки на связке ключей: «Попробуй добавить сахар. Или
Саша, 13 лет, в резиновых сапогах по колено в грязи, тащит из леса корзину морошки. Его сестра Марина, 15, чинит велосипед у сарая — раму согнуло после столкновения с грузовиком из соседнего поселка. Отец, Иван Петрович, неделями не появляется на метеостанции: ушел в тундру за показаниями ветромеров, оставив записку на холодильнике — *«Сварите щей, к пятнице вернусь»*. По вечерам подростки
Пим, Ной и Чан толкаются в переполненном школьном коридоре, пока Аой пытается собрать рассыпавшиеся учебники по химии. «Ты точно переписала ответы с третьего варианта?» — Пим хватает Чана за рукав, пока они огибают стенд с объявлениями о выпускном. Чан молчит, жуя краешек конспекта по тригонометрии — на последней странице каракули: *«Сорри, мам»*. Вечером в кафе у рынка Ной роняет стакан с
Мия Томпсон, 14 лет, каждое утро перед школой записывает в синюю тетрадь с потрёпанными уголками три цели. «Провести собрание совета класса», «Убедить маму купить новые шторы для гостиной», «Не забыть про доклад о Рузвельте». В коридоре школы «Лейквью» она сталкивается с Джейн, своей соседкой по парте, которая жуёт жвачку со вкусом арбуза. «Опять твой президентский план?» — смеётся Джейн,
**Первый абзац:** Ларс, бывший голландский морпех, копался в старом компьютере в подвале амстердамского кафе, когда Софи, бельгийский хакер, передала ему распечатку с координатами. «Проверь схему еще раз, — сказала она, указывая на помеченный красным порт Антверпена. — Здесь что-то не сходится…» В тот же вечер Табо, южноафриканец в потёртой кожаной куртке, встретил их на рынке в Соуэто. Он
Оля приезжает в родное село под Черниговом после звонка брата: «Батько знову у лікарні, землю хочуть забрати». В доме с трещинами на стенах отец, Василь Іванович, сидит в старом пиджаке с потускневшими медалями, глотает таблетки от давления. Брат Тарас, в замасленной куртке, тычет пальцем в бумаги: «Підписуй, бо судитимуть». Чиновник Грицко в кожаном пальто и с золотой цепочкой на запястье
В припортовом районе Валенсии 17-летний Хавьер Монтеро копался в ржавом ящике с инструментами отца-судомеханика, собирая детали для сломанного мопеда. Запах мазута смешивался с ароматом апельсиновых корок из соседского мусорного бака. "Oye, тормози! – крикнула соседка Кармен, высовываясь из окна третьего этажа. – Твой папа велел передать: если опоздаешь на ужин, останешься без хлебного
Марк Эванс ковырял ножом треснувшую канистру, пытаясь соскрести ржавчину. Лиза Ромеро, в красной бандане и потрепанных ковбойских сапогах, перебирала карту с обведенными маркерами участками — их GPS сдох еще утром, оставив координаты на 37-й параллели. "Ты уверена, что это не петля?" — Марк пнул камень, глядя на одинаковые дюны. "Считай сама, если не веришь", — бросила Лиза,
