В маленьком норвежском городке, засыпанном снегом, местный механик Йенс находит в лесу тело подростка с перерезанным горлом. На запястье жертвы — татуировка в виде перевернутого креста. «Опять этот символ, — бормочет участковый Торгнир, разглядывая фото в участке. — Как в 92-м». Его дочь Марта, журналистка, тайно копается в архивах: находит старую газету с заметкой о самоубийстве учительницы
Доктор Эмили Картер, микробиолог с облупившимся лаком на ногтях, каждое утро пробирается через подземную лабораторию в Чикаго, мимо треснувшей кофеварки и стопок неоплаченных счетов. Ее ассистент Радж, в мятом халате с пятном от соевого соуса, показывает ей снимки крови пациента №14: «Смотри, эти нити… они двигаются. Как будто дышат». Эмили, не отрываясь от микроскопа, бросает: «Проверь образцы
Чон Хе Су, ученица старшей школы в пригороде Тэджона, после уроков подрабатывает в семейном магазине *Ханок Март*. Однажды, разбирая коробки со списанными товарами, она находит старую кассету с надписью *"Их голоса — наши тени"*. В тот же вечер, слушая запись через дедовский плеер, Хе Су замечает, что тень от лампы в её комнате двигается независимо от её действий. "Ты тоже это
В лесу за городом Бейкерсвилль нашли тело местного учителя математики, Грега Харлоу. Его обнаружила Джесс Моррис, 16 лет, когда искала потерянный фонарик после вечеринки у реки. В кармане его куртки — клочок карты с отметкой у старой водонапорной башни. Её друг Кэл, парень в растянутом свитере с принтом «Нирваны», нашел в кустах окровавленную отвертку с инициалами «М.Р.». «Это Микина?» — спросил
Эда, молодая библиотекарша из Стамбула, случайно находит в архивах мечети Сулеймание старый амулет с арабской вязью. Ее брат Али, автомеханик с хроническим долгом за аренду гаража в районе Кадыкёй, уговаривает продать реликвию: «Хватит копаться в пыльных книгах, тут полмиллиона лир на стол кладут!». Вместо денег пара получает череду странностей — по ночам в их квартире над Босфором слышится скрип
Вида, дочь вампира с фиолетовыми косичками, вечно теряла свою плюшевую летучую мышь в классе с лужами краски на полу. «Опять под потолком застряла!» — ворчала она, пока Лулу, у которой одна бровь всегда торчала вверх, пыталась склеить разбитую лампу отцовским клеем для кожи. В углу Клео, обмотанная полосками ткани, прятала под партой жука-скарабея, шепча: «Не ешь мелки, они невкусные». Зак,
Лив, 42-летняя мать двоих из Нюнесхамна, каждое утро чистила рыбу на кухне, пока дети доедали мюсли. Её фиолетовые волосы списывали на дешёвую краску, но на самом деле это был побочный эффект регенерации кожи — она скрывала щупальце вместо левой руки. В четверг, когда Свен, сосед-фармацевт с химическими ожогами на ладонях, разбил витрину аптеки «Apoteket», Лив заметила, как он слизывал йод с
Корал Брайант, запертая в камере окружной тюрьмы, каждую ночь рисует на стене чёрточки углём от сгоревшей газеты. Охранник Донован, передавая ей пачку сигарет через решётку, бурчит: *«Тебе бы молиться, а не ворон считать»*. Она копит обрывки разговоров: повариха Марта упоминает подозрительный фургон у школы, где пропала её шестилетняя дочь Эмили. В кармане робы Корал прячет выцветшую записку,
Лина Восс, капитан грузового корабля *Сирена*, обнаружила трещины в термоядерном реакторе, пока экипаж разгружал контейнеры с замороженным кофе и синтетическим хлопком на орбитальной станции *Тетис-9*. Инженер Марко Руссо, с татуировкой скорпиона на запястье, махнул гаечным ключом в сторону датчиков: «Двигатель треснул, как стекло. Без запчастей мы тут надолго». Учёная Айрин Шульц, протирая очки
Джейк Теллер приезжает в Ривертон, где воздух пахнет гарью от фабрики SteelMill. В квартире брата, заваленной коробками пива и старыми газетами, он находит под кроватью коробку с перепачканными машинным маслом документами: фото сливных труб, карты с пометками возле реки. Шериф Мортон, жуя табак, заявляет ему на заправке: «Тим сам нарвался. Брось это, пока цел». Но Джейк замечает, как инспектор из
Лидия Картер, детектив с привычкой жевать мятные леденцы, находит в квартире первой жертвы диктофон с записью криков и металлического скрежета. Она тащит устройство Джорджу Харту, звукорежиссеру-алкоголику, который живет в съемной комнате над пабом «Красный кран». Тот, разбирая трек на спектрограмме, тычет пальцем в пик частот: «Тут что-то не так… Слушай, этот гул — не городской шум. Это поезд,
Линн Гаррет приезжает в родной городок Ред-Фоллс спустя шесть лет, бросив учебу в колледже из-за звонка брата. Тревис встречает её на автобусной остановке в рваной куртке с пятнами, пахнущими железом. «Ты не должна была сюда возвращаться», — бормочет он, затягивая сигарету, пока они идут мимо заброшенного мясокомбината. В доме детства Линн находит в холодильнике упаковки замороженного фарша с
