Лора Митчелл, микробиолог в оранжевом свитере с потёртыми локтями, протирала спиртом стол в лаборатории, когда погас свет. За окном, затянутым инеем, ветер выл, скребя металлическими щупальцами по стенам станции «Феникс». Джек Тёрнер, техник с татуировкой якоря на шее, ворвался с фонарём: «Генератор снова клинит. На минус сорок батареи не вытянут». Лора потянула шерстяные носки выше, достала
В студии с лиловым неоновым освещением Сергей Светлаков щурится, разглядывая костюм «Аметистовой Совы» — участник в перьях и маске с вращающимися глазами исполняет степ под треск синтезатора. За кулисами «Медный Ворон», задыхаясь в душном каркасе костюма, бормочет гримеру: «Чуть локтем не задел эти хлипкие декорации — еле увернулся». Лера Кудрявцева, поправляя микрофон, перебивает Тимати: «Стоп,
Лиза, копирайтер из Питера, каждое утро покупает кофе из автомата в подъезде — напиток всегда слишком сладкий, но другого варианта нет. Артём, сосед-программист, замечает пятно на её рубашке: «Опять спала за ноутбуком? Дай код от приложения — там люди хотя бы спят иногда». Лиза ворчит, но вечером регистрируется под ником «Кот_в_кедах», листая анкеты под звук капель за окном. Первое свидание —
Николай, 72 года, в ржавой «Ниве» приезжает в деревню Горелово под Тюменью. Его внук Семён, 17 лет, в наушниках и рваных джинсах, ковыряет лопатой землю у покосившегося сарая. «Опять эти яблони спасать?» — бросает он, тыча пальцем в высохшие ветки. Дед молчит, достаёт из кармана свёрток с семенами моркови, завязанный в газету «Труд-7». На кухне, где пахнет керосинкой и кислыми огурцами, Николай
Лера Ивлеева, медсестра в поликлинике под Нижним Новгородом, каждое утро заваривала чай в эмалированном чайнике с отколотой ручкой. Её мать, Галина Петровна, сидела на кухне с пачкой старых счетов: «Опять за свет три тысячи. Ты бы в Москву рванула, как твой отец...» Лера молчала, разминая пальцами резиновую грелку. После смены, пока перевязывала пенсионерку с диабетической язвой, получила СМС от
Элеонора, 42 года, в потёртом халате, ковыряется в ящике старинного комода на третьем этаже особняка. Между стопками белья с запахом нафталина находит конверт 1987 года — письмо от предыдущей хозяйки, Лоретты, с упоминанием «подарка под дубом». Внизу, на кухне, разговаривает с садовником Карлом, который резко обрывает шутку про призраков: «Лучше не копай, мисс. Дуб тот сгорел, когда я мальцом
Алина, визажист из салона на Тверской, в пятницу утром разлила латте на палетку теней, пока пыталась убрать волосы из-под фена. Новенькая Катя, бывшая спортсменка с квадратными ногтями, уже перехватила её постоянную клиентку — жену депутата. «Твои стрелки ей не подходят, у неё веко нависает», — бросила Катя, поправляя гель-лак на мизинце. Алина выронила кисть для бровей: «Свои кулачища сначала
Кирилл, в рваной куртке с капюшоном, спотыкается о бетонный блок в подвале заброшенного завода в Подмосковье. Рядом Ольга, в розовых кроссовках с отклеенной подошвой, светит фонариком на ржавую дверь с надписью "Склад 4". *"Слышь, ты уверена, что он там?"* — хрипит Кирилл, вытирая сажу с лица. Она молча достаёт из кармана ключ с синей изолентой, ломает ноготь, пытаясь вставить
Антон, 35 лет, менеджер в логистической компании, каждое утро едет на синей ветке метро до офиса на Шаболовке. На столе — треснувшая кружка с надписью «Лучший сотрудник–2019», папки с накладными и фотография жены, которая уехала в Питер «на месяц», но не вернулась. В перерыве он стоит у кофейного автомата, слушая, как коллега Марина жалуется на цены в «Ашане»: «Молоко дороже бензина, Сергей
Алёна, 24 года из Нижнего Новгорода, втирала ладонью пот со лба, пока гитарист Саша настраивал струны. В гримерке пахло старым ковром и лавандовым освежителем. «Слушай, если я сорвусь на высоких нотах, ты просто подхватишь, да?» — спросила она, поправляя облезлый браслет на запястье. Саша кивнул, не отрываясь от гитары: «Не парься, как в прошлый раз у метро». За дверью слышался гул толпы из клуба
Артём, водитель с ночным графиком, получил письмо с адресом заброшенного завода «Прогресс» на окраине Петербурга. В конверте — фотография его младшего брата, погибшего в ДТП год назад. Лика, его соседка-медсестра, пришла с аналогичным конвертом: внутри — снимок её пациентки, умершей от передозировки. У проходной их ждал Виктор Петрович, пенсионер в потёртой кожанке, и Катя, студентка с синими
Сергей, инженер-электронщик из промзоны под Новосибирском, ковырялся в платах старого «Витязя», когда Дмитрий, сосед-сварщик, ввалился в квартиру с коробкой транзисторов. «Опять свет моргнул на ТЭЦ-3, — бросил он, сбивая снег с сапог. — Два часа котел не грузили, будто нарочно». Сергей ткнул паяльником в конденсатор: «Слушай, в эфире третью неделю — одни цифры. Вчера 14, сегодня 13… Как будто
