Лука, 27 лет, развозит кофе на старой Vespa по улочкам Болоньи. Каждое утро он берет у пекарни Signora Rosa пять корзин круассанов, замечая, как возле муниципалитета всё чаще толпятся люди в камуфляже. «Слушай, может, перекроем маршрут через площадь Маджоре?» — бормочет его напарник Энцо, пока они грузят термоконтейнеры. Лука отмахивается: «Да там вечно что-то — карнавал, забастовка…». В четверг
Марко Руссо, детектив с подрагивающими от бессонницы пальцами, копался в бумагах на кухне своей съемной квартиры в Турине. На столе — фото Алессии Бьянки, студентки, пропавшей после вечеринки в подвале бара *Rosso Sangue*. В её комнате он нашёл дневник с вырванными страницами и детским рисунком: чёрная лодка на озере Комо. «*Qui non si parla del passato*», — бросил бармен, когда Марко спросил о
В маленькой деревне под Бари семеро братьев — Марчелло, Сандро, Джованни, Паоло, Риккардо, Франко и младший Лука — копаются в земле, пытаясь спасти оливковую рощу от засухи. Их отец, старый Джузеппе, лежит в больнице с перебитыми коленями после стычки с местным ростовщиком Клаудио Манфреди. «Собирайте смолу с деревьев, — хрипит Джузеппе, передавая записку через медсестру. — Продадите в порту,
Кайто копался в архивах пражской библиотеки, когда Лина принесла конверт с печатью доктора Хартманна из Берлина. «Они хотят обмен: чертежи на твою мать», — прошептала она, разворачивая смятый лист с координатами. Кайто закусил губу: «Ты уверена, это не ловушка?» Вместо ответа Лина указала на фото — женщина в лабораторном халате стояла у входа в бункер, засыпанный снегом. Они свалились в Париж
Луи, худой заяц с выцветшим пятном на левом ухе, сбегает из клетки на парижском рынке, перегрызая верёвку ржавыми ножницами, брошенными торговцем овощами. Он прячется в грузовике с капустой, который везёт груз в провинцию Шампань. Там он встречает старую козу Марсель, потерявшую рог в драке с трактором. «Ты пахнешь бензином и страхом», — хрипит она, указывая мордой на заброшенный сарай, где
Карла Риччи, с утра до вечера стиравшая в тазу детские комбинезоны, жила с мужем Марчелло в двух комнатах на окраине Неаполя. Стены дома покрывали трещины, пахло жареными кабачками и дешёвым мылом. «Денег хватит только на хлеб,» — бросил Марчелло, разминая пальцы после смены на судостроительной верфи. Карла, не отвечая, завязала платок и ушла на фабрику консервов, где стояла у конвейера с
В Венеции Лука, младший стеклодув в мастерской дяди, находит в ящике старых инструментов письмо на сербском. Конверт синий, потрепанный, внутри – обручальное кольцо с гравировкой *"Л. и Д. 1992"*. Дядя Карло, вытирая очки о фартук, бормочет: *"Это от той боснийки, что приходила перед бомбежками… Спроси у Аиды в Мостаре, если хочешь головной боли"*. Лука летит в Боснию, пряча
Лука, рыжий парень с татуировкой совы на запястье, разбирал коробки в пыльной антикварной лавке на окраине Милана, когда нашел потрепанный дневник с гравюрами волков и шифрованными заметками на полях. Его соседка София, механик в гаражном кооперативе, в тот же вечер принесла ему обгоревшую карту из тайника в старом мотоцикле «Беннелли»: «Там, где пересекаются три реки, они прячут ключ. *L’uomo
Риккардо, механик с засаленными руками от машинного масла, чинил джазовый автомат в баре «Стелла» на окраине Турина. Хриплый голос певицы из динамика прерывался, когда он ковырялся в проводах отверткой с надломленной ручкой. «Опять эти американские штуковины ломаются», — бормотал он, вытирая лоб грязным платком. Анна, официантка в выцветшем переднике, ставила на стойку эспрессо: «Слушай, если
В доках Белфаста Лоренцо Мальдонато, инженер с акцентом, смешанным из ирландского и сицилийского, тыкает перчаткой в трещину на стальном листе. Его помощник Шон О’Нил, парень лет двадцати с обожжёнными кислотой пальцами, перебирает чертежи. «Здесь, смотри — шов расходится, как старая рана», — Лоренцо вытирает лоб, оставляя полосу сажи. В углу цеха директор МакКлинн, шотландец в костюме из
Лука, рыжеволосый парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро замечал пропажу вещей на рынке Сант-Анджело — то ящикa с лимонами исчезнет, то старый фонарь из лавки антиквариата. София, его соседка с третьего этажа, ворчала за столиком в кафе «Бьянка»: «Опять твоя кошка шлялась ночью? У меня на балконе перчатки пропали». Она размазывала пенку от капучино вилкой, пока Лука перебирал записи в
Лука, адвокат с потрёпанным портфелем из коричневой кожи, копался в архивах туринского суда, когда наткнулся на дело 1994 года — исчезновение рабочего с завода *Ferrino*. Пыльные папки пахли плесенью, а на столе маяла чашка остывшего эспрессо. «Смотри, Мартина, — хрипло пробормотал он в телефон, — тут подпись помощника мэра... Конти. Да, Габриэле Конти». На другом конце провода журналистка