Семён, 32 года, механик из автосервиса на окраине Екатеринбурга, в заляпанной маслом куртке и с бородой, в которую вплелась стружка от орехов, получает звонок от сестры Ольги. «Ты же как старший брат должен помочь!» — её голос трещит через помехи, пока она мчится на «Ладе» в аэропорт. Варя, 8 лет, в розовых кроссовках с мишками, сразу тычет Семёну в лицо планшет: «Дядя, тут пароль сменить надо!»
Анна, медсестра из московской горбольницы, пропала после ночной смены. В её квартире на Кутузовском младший брат Игорь, слесарь с завода «Красный пролетарий», нашел разбитую рамку с фото их покойной матери и пятно крови на линолеуме возле холодильника. Денис, ее бывший парень с татуировкой волка на шее, встретил Игоря в кафешке у метро «Авиамоторная»: «Ты вообще понимаешь, куда лезешь? Там же все
Сергей Михеев, инженер с Уралмаша, обнаружил в чертежах новой котельной нестыковки — вместо огнеупорных плит в смете значился пенопласт. Он принёс документы начальнику цеха, Геннадию Плотникову, который, не отрываясь от солянки в пластиковом контейнере, бросил: *«Серёг, ты ж не дурак. Засунь эти бумаги обратно в шкаф и забудь, где взял»*. Вечером, пока жена Галя ругалась на треснувший унитаз в
Анна, официантка из кафе «Рассвет» на окраине Москвы, каждое утро протирала столики с разводами от чая. Дмитрий, инженер-электрик с завода «Прогресс», зашел на сайт знакомств после ночной смены — профиль Анны попался третьим в ленте. «Ты правда печешь эти ватрушки сама?» — написал он, глядя на фото с подгоревшими краями теста. Встретились у фонтана в Измайловском парке, где Анна крошила булку
Катя застряла в метро "Третьяковская", когда Лиза, толкаясь локтем, уронила ей на ногу телефон. "Извини, я вечно как слон в china shop", — фыркнула Лиза, подбирая разлетевшиеся наклейки с котиками. Через три дня они столкнулись снова — в очереди за латте в лофте на Павелецкой. Лиза, в рваных джинсах и с папкой "Смета_ФИНАЛ.docx", оказалась подрядчиком в офисе Кати.
Анна, кондитер из спального района Москвы, три года копила на ремонт своей крошечной пекарни «Сахарок». В четверг, когда с потолка упала треснувшая плитка прямо на торт мэра, она поняла — ждать больше нельзя. Её брат Максим, электрик с перебитыми пальцами, притащил мешок гипсокартона со стройки: «Лучше я тебе стену залатаю, чем смотреть, как ты в три горла ругаешься с этими хамами из ЖЭКа». Они
В пригороде Екатеринбурга Артём Громов, экс-пожарный с шрамом на предплечье от упавшей балки, разбирает завалы в гараже. Его дочь Лида, 14 лет, в рваных джинсах, тычет в телефон: *«Пап, у Светкиной мамы опять магазин горел. Говорят, там керосином пахло»*. Артём молча перекладывает старые каски, находит обгоревшую куклу — подарок жене перед её отъездом в Питер. По вечерам он патрулирует район на
Лика, 24 года, в шесть утра уже месила тесто в кафе на Невском. Руки в муке, кроссовки липли к линолеуму, пропитанному старым маслом. В перерыве бежала в подвал общежития — там зеркало, заклеенное скотчем, и колонка с треснутым экраном. «Опять на тренировку? Хозяин учует потёртые колени — уволит», — Маринка, соседка по смене, закатывала глаза, разливая компот. Лика молчала, вытирая ладони о
Антон, программист из спального района Москвы, каждое утро покупал кофе в автомате у метро «Беляево» — чёрный, без сахара. Лида, приехавшая из Твери продавать эскизы на Арбате, однажды пролила акварель на его ноутбук. «Теперь будешь писать стихи вместо кода», — засмеялась она, вытирая клавиатуру салфеткой с запахом растворителя. Они встретились через неделю в парке Горького: он принёс починенный
Игорь Смирнов, бывший сапёр с шрамом через левую бровь, сидел в душной комнате общежития горного посёлка, разбирая старую карту с пометками карандашом. На столе — жестяная кружка с остывшим кофе и пачка писем от дочери, которую он не видел три года. Анна Волкова, биохимик в потёртой куртке, ворвалась с мороза, стряхивая снег с сапог: «Эти идиоты из управления снова прислали данные с опозданием.
В портовом городке за Полярным кругом, где ветер рвет полотняные занавески в хрущевках, рыбак Анатолий Шилов вытащил сеть с гниющим ящиком из черного металла. Внутри — письма на пожелтевшей бумаге, завернутые в промасленную спецовку образца 1968 года. «Опять хлам со дна», — буркнул напарник Григорий, поправляя вязаную шапку с помпоном, пока Анатолий разбирал дрожащими пальцами штамповку на углу:
Галка, девушка в растянутом свитере с пятном от кофе, разбирала архив в подвале библиотеки имени Тургенева. За окном хлопья снега слипались на трамвайных проводах, а Кирилл, парень в потертой кожанке, тыкал пальцем в каталог 1973 года: «Тут должна быть схема теплоцентрали возле завода «Красный Октябрь». Мямлил, что дед строил там вентиляцию перед войной, но карты как сквозь землю. Галка вытерла