Знаете, есть места, где шик и подлость танцуют танго под треск купюр и звон бокалов? Вот представьте: лазурное море, пальмы, а за этим фасадом — адреналин чистейшей воды. Тут в воздухе витает запах духов, пороха и предательства. На дворе конец 30-х, где-то за горизонтом уже коптят танки, а здесь, в этом карточном раю, всё ещё играют в рулетку жизнями. Будто последний пир перед бурей. Катрина —
Вот так история, мурашки по коже! Представь: летит себе пассажирский лайнер, всё вроде норм, как вдруг — бац! — два двигателя вспыхнули, будто новогодние бенгальские огни. До Свердловска ещё три часа пути, а тут, понимаешь, все аэродромы вокруг закрыты из-за непогоды. Туман, дождь — хоть глаз выколи. И вишенка на торте: самолёт уже через 15 минут рухнет, как подбитая птица. Вообще жесть! И вот
Ох, представляешь: летающие тарелки плюхаются где-то в захолустье Америки, а оттуда выползают эти… ну, марсиане с их странными штуками-присосками вместо глаз. И ведь не просто так прилетели — начали зомбировать народ, превращая соседей в каких-то бездушных роботов в пижамах! Серьёзно, это жутковатая смесь абсурда и кошмара — как будто тётя Марта с фермы через дорогy вдруг стала ходить с
Знаешь, есть такие фильмы, от которых мурашки не только во время просмотра, но и после. Вот смотришь историю этого типа — вроде симпатичный, обаятельный парень, а за плечами столько тьмы, что даже не верится. Жутко осознавать, что такие люди реально существовали, бродили среди нас, улыбались соседям... А потом — бац! — оказывается, за этой улыбкой скрывалось нечто абсолютно чудовищное. Меня до
В провинциальном городе под Ленинградом капитан милиции Сергей Валерьевич Морозов расследует кражу бензина из гаража местного совхоза. Начальник автопарка, Николай Петрович Баранов, в засаленном комбинезоне, тычет пальцем в пустые бочки: «Вчера еще полные были, клянусь! Сторож Василий ни черта не слышал, спит как сурок». Морозов замечает следы шин, ведущие к заброшенному сараю за железнодорожными
Семён Игнатьевич, пенсионер из Воронежа, разбирая коробку с фронтовыми письмами, находит записку от погибшего друга Петра Лопаткина: *«Если вернёшься, найди мою катушку. Зарыл под берёзой у дороги на Калиновку»*. Семён едет в село, но на месте берёзы — бетонный гараж кооператива «Рассвет». В военкомате пожилая секретарша, перебирая карточки, бурчит: *«Лопаткин? В списках не значится. Может,
Джим Хокинс, теперь бородатый и сгорбленный, протирал кружки в портовой таверне «Морской волк», когда в дверь ввалилась девушка в мокром плаще. «Ты похож на того, кто знает, где спрятана карта Билли Бонса», — бросила она, доставая из-под шарфа ржавый компас с гравировкой «Д.Г.». Джим узнал вещь — тот самый компас, который он вытащил из кармана мертвого пирата годы назад. Дочь Бонса, Энни,
В трюме ржавого судна «Морская крепость», пришвартованного у берегов Аляски, заключенные в оранжевых робах толкаются в очереди за холодной кашей. Джек Мэлоун, бывший механик с татуировкой якоря на шее, шепчет сокамернику Карлосу: *«Если не сбежим до зимы, сгнием здесь, как те крысы в машинном отделении»*. По ночам надзиратель Брэдшоу, воняющий виски, устраивает «проверки» — вываливает матрасы на
В старом районе Лиона, между узкими улками и кафе с выцветшими стульями, шестеро подростков — Тото, рыжеволосая Жанетт, хромой Мексо, Пако в вечном кожаном пиджаке, тихая Дорис и Людвиг с фотоаппаратом «Зенит» — расклеивают объявления о пропавшей собаке Кики. В подвале кафе «Ле Маршан», где Тото подрабатывает мойщиком посуды, они натыкаются на свёрток с чертежами моста через Рону. «Это же проект
Эдди, рыжий парень в косухе с нашивками Motorhead, торчал у лотка на Камден-маркете, перебирая кассеты с бутлегами. «Слушай, Ники, тут новый альбом The Clash — пару фунтов стянем у того типа в шляпе», — бормотал он, показывая подбородком на продавца. Ники, в клетчатых штанах и с синими шипами на голове, щурился: «Да ну, у нас на колонки для гаража денег нет. Твой отец опять ворчал из-за пробок из
Сергей Королёв, худой парень в потёртой косухе, каждое утро мчался на трамвае №5 от Черемушек до заводского ПТУ. Отец, слесарь с красными от металла руками, грозился выгнать его из дома: «Ты хоть раз гайку без перекура закрутил?» Вместо практики в цеху Сергей сбегал на старый причал, где рыбачил с дедом — тот учил вязать узлы и молча курил «Беломор». В соседнем дворе Катя, дочь учительницы
Слэйд Крэндолл, механик с обветренным лицом, коптил в гараже на окраине Лаббока, штат Техас. Его руки, покрытые машинным маслом и мозолями, затягивали гайки на двигателе старого «Форда», пока клиент-дальнобойщик Эрни тыкал пальцем в лужу антифриза: «Опять твой ремонт держится на соплях!» Слэйд швырнул гаечный ключ в ящик с грохотом: «Твой движок — мусор, Эрни. Ищи другого лоха». За спиной у него,