В ветхом театре на окраине Нижнего Новгорода гримёрка пахнет затхлой пудрой и клеем. Ольга, костюмерша с облупленным лаком на ногтях, находит за кулисами тело режиссёра Артёма Валерьевича — в его груди торчит театральный кинжал с надписью «Макбет». «Опять этот проклятый спектакль», — бормочет осветитель Саша, вытирая жирные руки о комбинезон. Следователь Глухов, в мятом пиджаке, опрашивает
Кирилл, студент-третьекурсник из Питера, заметил, что его сосед Артём перестал выходить на связь после ночной смены на мясокомбинате. В комнате Артёма пахло затхлостью и дешёвым табаком «Прима» — на столе валялся разорванный билет в кинотеатр «Аврора» с датой 14 октября. Кирилл нашел в ящике стола ключ от заброшенного склада на окраине, обёрнутый в обрывок газеты «Вечерний Петербург»: *«Там всё…
В старом фургоне, пахнущем морской солью и рыбой, Джордж Тёрнер везёт детей из Окленда в Рэйвенсвуд — прибрежный посёлок, где улицы упираются в пляжи с чёрным песком. Арли, 14 лет, тычет пальцем в треснутое окно: «Тут даже сеть не ловит, это же конец света». Шейла, младшая, молчит, сжимая потрёпанного плюшевого кенгуру. Джордж арендует домик с протекающей крышей, ставит на кухонный стол ноутбук
В Лондоне 28-летняя Клара Беннет, велогонщица с хронической болью в колене, находит в раздевалке клуба «Стингрей» шприц с остатками неизвестного препарата. Её напарник Итан Грэй, пахнущий дешёвым дезодорантом, шепчет за кулером: «Выбрось. Не лезь туда, где не светит». Тем временем в Париже Антуан Моро, пловец-олимпиец, ссорится с тренером Люком Вальтером в душной сауне возле бассейна «Ля Турнель»
Дэнни, парень с проколотым ухом и татуировкой змеи на запястье, работает в ремонтной мастерской под вывеской *ElectroFix* в Сохо. В баре *The Black Rabbit* он сталкивается с Алексом — молчаливым типом в оверсайз-тренче, который заказывает виски без льда. "Ты же не местный", — бросает Дэнни, вертя в руках зажигалку. Алекс оставляет на столе часы с треснувшим циферблатом: внутри спрятана
Кирилл, водитель трамвая из Екатеринбурга, нашел в старом серванте отцовский пожелтевший блокнот с пометкой «Декабрь 1994». Меж страниц выпала фотография: мужчина в кожаном пиджаке стоит у ворот завода «Уралмаш», за спиной — груда металлолома. Соседка тетя Люда, разгребая на кухне банки с огурцами, буркнула: «Серега твой вечно с чужими делами носился. Как сквозь землю провалился — так и не
Сергей Морозов, дальнобойщик с пятнадцатилетним стажем, привык к ритму трассы М4: проверка документов на посту ДПС под Воронежем, чай из помятого термоса, перебранки с диспетчером Людкой через рацию. В рейсе на Ростов он принял партию коробок с маркировкой «стройматериалы», но вскрыл одну у придорожной столовой «У Галины» — внутри мешки с белым порошком. «Чё за херню мне в фуру запихнули?» —
Иван Шустов, 22 года, таскает мешки с цементом на стройке в Новосибирске. После смены едет на старой «Ладе» в спортзал «Заря» — бетонный бункер с ржавыми гантелями. Тренер Геннадий Петрович, бывший чемпион по тяжёлой атлетике, орёт на него за опоздание: «Опять в пробке стоял? Брось эту херню — через месяц отбор, а ты как бабка на лавке трендешься!» Иван молча перевязывает кисти эластичным бинтом,
В шахте Сан-Хосе, под землёй, 33 человека в запылённых касках делят банку тунца. Марио Сепульведа, с обожжёнными пальцами от попыток починить вентиляцию, швыряет пустую консервную крышку в стену: «Через два дня будем жевать ремни». Наверху, в лагере «Эсперанса», Кармен, его жена, тычет пальцем в грудь чиновника: «Вы даже не начали поиски!» Рядом дети рисуют мелом на камнях «33» — цифра на всех
Лена Штрауб, механик из берлинского района Кройцберг, коптила двигатель старенького Opel Kadett в своем гараже, когда ворона Кракс выронила из клюва потрепанный конверт. Внутри — схема подземного тоннеля под Бранденбургскими воротами и записка: *«Завтра в 5:23. Привези ту штуку, что гремит в ящике с болтами»*. Под «штукой» оказался распиленный пополам генератор от списанного трамвая, который Лена
Оскар Мэдисон, спортивный обозреватель с пятном кофе на рубашке, впустил Феликса Унгара — бывшего одноклассника с маниакальной тягой к чистоте — в свою двушку на Манхэттене после развода того с женой. В гостиной, где пахло вчерашней пиццей и старыми газетами, Феликс сразу вытер пыль с подоконника салфеткой из кармана: «Тут грибок в углу душевой. У тебя споры могут вызвать астму». Оскар,
Пикси, рыжая девочка в круглых очках, нашла потрепанную карту в жестяной коробке под грузом старых лыж в дедушкином сарае. «Опять роешься?» — прокричал дед с крыльца, чистя котелком прилипшие макароны. «Тут про озеро Кристалл!» — ответила она, разглядывая отметку в форме медведя. Наутро, сунув в рюкзак фонарик с севшими батарейками и два бутерброда с кленовым сиропом, она позвала соседа Джаспера,