Гагик, механик из ереванского автосервиса на проспекте Маштоца, каждое утро начинал с прокуренной сигареты у разбитого гаража. Его друг Армен, бармен из подпольного кафе за рынком «Вернисаж», вечно подкалывал: «Опять масло с рук не отмоешь? Девчонки шарахаться будут». Гагик ворчал, вытирая ладони об засаленную тряпку: «Лучше бы клиенты платили, чем советы раздавать». Между ними вертелась Анаит,
Саша Королёв, 27 лет, живет в общаге на окраине Нижнего Тагила. Работает слесарем на Уралвагонзаводе, по вечерам разгружает арбузы на рынке «Колхозник». Каждое утро покупает пакетированный чай «Липтон» в ларьке у проходной, отдает половину зарплаты матери в деревню Подволошная. В пятницу Димка, сосед по цеху, тянет его в подвал: «Саш, давай проверим эти платы с охраны — за ночь тыщи три схватим».
В центре — Дмитро, 27 лет, механик из Житомира. Его сестра Оксана, 24, работает в пекарне на Андріївському узвозі. Утром он чинит «Днепр» соседа, пока та закатывает тесто, ворча: «Дмитре, ти знову забув про рахунки?» — «Та годі вже, — бурчит он, — завтра справлю». Вечерами они слушают старый радиоприемник в квартире с облупленными обоями, где на холодильнике — записка от матери, умершей год
Эллиот, худой олень с кривым рогом, копался в рюкзаке Бугa, вытаскивая банку арахисового масла. «Опять твои консервы вместо моей морковки?» — бурчал он, пока Буг, толстый медведь в растянутой футболке, пытался отобрать добычу. На опушке возле высохшего ручья Шелли, енот-механик, чинила старый трактор, найденный в заброшенном сарае. «Если заведется, успеем до снега сгонять в город за чипсами», —
В аптеке за углом Ольга пересчитывает баночки с валидолом, пока ее мать звонит с дачи: «Соседи опять воду перекрыли, привези денег». В сумке у Ольги — просроченные таблетки, которые она прячет от проверки. По дороге домой возле метро «Красные Ворота» натыкается на Сергея, брата-алкоголика, он тянет ее за рукав: «Дашь сотку? У меня ж билет в Сочи…». Ольга молча отшатывается, зажимая в кулаке ключи
В захолустном городке Грейс-Сити, где даже аптека закрывается к восьми, подросток Джейкоб находит в старом сарае за домом потрёпанный дневник с символами в виде крыльев. Его подруга Лена, разглядывая страницы под треснувшей настольной лампой, замечает: «Тут про какой-то «мост» написано… Типа, между нашим миром и низинами». На следующий день они обнаруживают заброшенную фабрику на окраине —
Лена переехала с мужем Денисом и дочкой Аней в старый дом под Винницей — дешево, но печь трещит, а на стенах пятна плесени. Денис, сантехник, клялся, что всё починит, но первым делом разбил бутылку горилки в подвале, споткнувшись о ржавый сундук. Наутро Аня нашла свои куклы подвешенными за нитки к балке: *"Це не я!"* — всхлипывала она, а Лена шептала, глядя на осыпающуюся штукатурку:
Дэмиен Торн, фотограф с потёртым Nikon, привёз из Сирии не только снимки разрушенных мечетей, но и странный шрам на плече — треугольник с трещиной. В Бруклине, за чашкой чёрного кофе в закутке «Мельницы», он в сотый раз листал архивные кадры: на одном, между обугленными стенами, чётко проступало «666», которого раньше не замечал. «Ты выглядишь потерянным, как кот под дождём», — сказала Анна,
Хэ-ён, пятнадцатилетняя школьница из пригорода Тэджона, замечает в парке возле лотка с хоттеоками девушку, одетую в такую же форму академии Сонхва. Лицо, голос, даже шрам над бровью — всё совпадает. «Ты… моя тень?» — спрашивает двойник, перебивая её, пока Хэ-ён пытается спросить о совпадении. Дома, разбирая рюкзак, она находит чужой дневник с записями, которых не помнит: «Сегодня снова видела её
Антон, скрипач-самоучка, каждое утро выходил к переходу на станции «Парк Культуры», ставил футляр с мелочью и играл Шостаковича под гул электричек. Лида, в зеленом берете и с блокнотом, впервые остановилась перед ним, рисуя резкие линии углём: «Ты всегда так громко фальшивишь в третьем такте?» Он рассмеялся, достал термос с кофе: «Доливаешь? У меня тут пол-литра — на двоих хватит». Она протянула
Чхве Сихён, бывший цирковой акробат с шрамом над бровью, штопает джинсы в крохотном ателье возле рынка Тондэмун. Запах растворителя смешивается с ароматом жареных блинов из соседней лавки. Дочь Хесу лежит в больнице Св. Марии — ей нужна пересадка почек, но счет за лечение уже перевалил за 30 миллионов вон. «Аппа, когда мы поедем на остров Чеджу?» — спрашивает она по телефону, пока медсестра
Камила, девушка с рыжими кудрями до плеч, чистит мангу на кухне в Санто-Доминго, когда приходит смс от тети Исабель: *«Найди синюю коробку в шкафу. Там ответы»*. В Мадриде Хуан, парень в потертой кожаной куртке, роется в гараже отца, достает фото 80-х — на снимке мужчина, похожий на него, обнимает женщину в платье с кружевными рукавами. «Кто это?» — спрашивает он у соседа Пако, тыча пальцем в