Анна, с утра перебирая потрёпанные журналы в районной библиотеке Выборга, натыкается на вкладку в «Роман-газете» 1978 года — выцветшее письмо с адресом «Люба, ул. Ленина, 14». Её пальцы дрогнули: это почерк покойной бабушки. За окном грохочет автобус №5, который водит Сергей — он как всегда опоздал на маршрут из-за сломанного таймера в парке. «Опять маслом воняешь», — бросает Анна, когда он
В старом камине третьей спальни Аврора обнаруживает обрывки писем с упоминанием «вечного договора». Её сводный брат Дэмиен, чиня проводку на чердаке, натыкается на дверь, забитую досками, — на ржавой ручке волчья голова. Лисса, соседка в рваной косухе, щелкает жвачкой: «Ты точно не видела призраков в зеркале? Они любят тех, кто носит красное». Аврора игнорирует — её больше тревожит запах ладана в
Аврора Тигарден, бывшая учительница химии, переехала в полузаброшенный дом на окраине Сент-Клэр после развода. Трещины на стенах, запах сырости и три пустые спальни — всё, что осталось от прежних хозяев. Утром, вынося мусор, она нашла в кустах сирени тело соседа, Гленна Мерфи, с разбитой головой и старым фото 1980-х в кармане. На снимке — трое детей у кирпичного здания, похожего на местную школу.
Лиза в разводе, работает няней в детском саду на окраине города. Каждое утро она будит сына Семёна, пока на кухне кипит чайник с отколотой эмалью. В саду дети дёргают её за подол платья, просят дорисовать медведя на окне — она макает кисть в гуашь, оставляя жирные мазки. Вечером, пока Семён собирает пазл на полу, Лиза листает блокнот с номерами: *«Объявление из газеты — Андрей Сергеевич, 35 лет,
Серега, пятнадцатилетний, в рваных кроссовках и с рюкзаком за плечами, вышел из электрички на станции под Рязанью. В кармане — письмо от отца, бросившего их с матерью пять лет назад. «Ищи за старым гаражом на Лермонтова, 12», — процарапано карандашом на обрывке. В полупустом дворе он наткнулся на соседку, тетю Люду, которая сушила белье. «Твой батя? — фыркнула она, поправляя прищепки. — С
Настя и Денис въезжают в кирпичный дом под Нижним Новгородом, доставшийся от тётки Дениса. Коробки с книгами и посудой стоят в прихожей, на кухне пахнет сыростью. Настя находит в кладовке потёртый конверт с фотографиями незнакомой женщины в платье 80-х — лицо выцвело, остались только тёмные глаза. «Кто это?» — спрашивает она Дениса, но он пожимает плечами: «Может, родственница какой? Выброси».
Айшолпан, 13-летняя девочка из казахской семьи в монгольском Алтае, упрашивает отца Нургаива научить ее охоте с беркутом. "Бүркітші болғым келеді", — твердит она, чистя когти семейной птицы Рыса. Нургаив, несмотря на насмешки соседей ("Орлы не слушают женские руки"), везет ее на скалистый уступ. Там Айшолпан, в стоптанных войлочных сапогах, спускается на веревке за птенцом,
Сергей Михеев, слесарь с завода «Волгодонскхиммаш», каждый вечер забирал дочь Лизу из школы №4, проходя мимо заброшенного ДК с облупленными колоннами. Его жена Аня, медсестра в детской поликлинике, в тот день не выдержала: «Сколько можно? Кредит за холодильник не закрыли, а ты опять про переезд в Ростов». Она стучала половником по краю кастрюли, где варилась перловка с тушёнкой. Сергей молча
Эмили, рыжая девушка в потёртой кожаной куртке, нашла старую карту в ящике дедовского комода на чердаке дома в Брайтоне. На обороте — координаты и надпись *"Ищи под львом на Трафальгарской площади"*. В тот же вечер она позвонила Джейку, своему соседу-студенту, который чинил велосипед во дворе: «Придётся вломиться в музей. Без тебя не справлюсь». В сумке у Эмили гремели фонарик и
В портовом городке Голуэй сестры Мэри и Шив Келли пытаются спасти рыбный магазин от банкротства после смерти отца. Мэри, 34 года, влезает в долги перед местным ростовщиком Фергусом Малдуном, скрывая это от младшей сестры. Шив находит в старом ящике неоплаченные счета и обрывки писем на ирландском с угрозами: *«Твой отец украл больше, чем деньги. Верни камень, или твоя лодка пойдет ко дну»*. В
Анна переезжает в тесную двухкомнатную хрущёвку Сергея на окраине Москвы. В первый же вечер Катя, 13 лет, ставит тарелку с недоеденными пельменями на шкаф — туда, где раньше лежали мамины вещи. «Почему ты переставила её сервиз?» — дочь тычет пальцем в полку с теперь симметрично расставленными кружками. Аня молча поправляет скатерть с выгоревшим узором, задевая локтем кастрюлю с борщом. Запах
Алекс Штерн, аналитик мюнхенской страховой компании «Вестфалия», замечает аномалии в деле о сгоревшем складе текстиля в Гамбурге. В отчете пожарных он находит фото с неправильно расположенным вентиляционным клапаном — таким, как в его детских воспоминаниях о фабрике отца. «Почему в протоколе нет упоминания о перегреве проводки?» — спрашивает он коллегу Эрику, указывая на размытые следы копоти на