Рыжеволосая Таня в залатанном пуховике копается в ржавой будке «скорой помощи» для животных. Её клиника — гараж на окраине Усть-Кутая, где валяются пустые ампулы от транквилизаторов, а на столе лежит потрёпанный справочник по болезням коров. Утром ей звонят из села Медвежья Грива: старик Ерофей нашёл в канаве лису с перебитой лапой. «Опять браконьеры с их дурацкими капканами», — бормочет Таня,
Сергей Колесников, ветеран Чечни с шрамом над бровью, каждое утро раскладывает ржавые гантели в зале «Сталь», бывшем цеху завода «Красный пролетарий». В кармане треников — бутылка дешёвого ибупрофена. «Сгибай колени, как будто в окоп падаешь», — бросает он подростку в майке с Призрачным Гонщиком, поправляя ему спину ладонью с облезлой татуировкой орла. В углу на разбитом телевизоре крутят запись
Касуми Тикудэ, 19 лет, протирает зеркало в примерочной токийского агентства «Sunflower», пока ждет примерки костюма для выступления. В кармане её куртки завалялся чек из круглосуточного магазина — купила энергетик и булочку с корицей в 5 утра, после ночной репетиции. Менеджер Огивара, щурясь в планшет, бросает: *«Твоя улыбка как у кошки, которая съела таракана. Перестань корчить рожи во время
Джек рылся в ящике с обрывками проводов, вытаскивая сломанный детектор. Лира, сидя на подоконнике с треснувшей кружкой кофе, тыкала пальцем в карту, помеченную крестиками: «В шахтах под Брекенриджем опять нашли шлак. Думаешь, это они?». На столе валялись распечатки со следами когтей на асфальте — слишком крупные для медведя. Грег, их технарь, ворчал в углу, собирая новый образец глушителя: «Если
Карина выходит из автозака возле полуразрушенного вокзала в Липецке, сжимая пластиковый пакет с вещами. На перроне звонит мать: «Ты где?» — «На вокзале. Всё нормально», — бросает она, вытирая ладонью разбитую губу. Снимает комнату в хрущёвке с облезлым подъездом, где соседский кот постоянно метит дверь. Утро начинает с рынка — торгует замороженной рыбой в павильоне №12. Хозяйка, Людмила
Лорелай Гилмор, владелица небольшой гостиницы «Дипломат» в Старс-Холлоу, пытается договориться с подрядчиком о замене протекающей крыши. Ее дочь Рори, вернувшаяся из Нью-Хейвена после неудачной стажировки в газете, перебирает коробки старых книг на чердаке. «Ты точно не передумала насчет журналистики?» — спрашивает Лорелай, забираясь по лестнице с чашкой кофе. Рори молчит, перечитывая письмо от
Клара, биолог с потёртым блокнотом в рюкзаке, и Томас, её брат-инженер, спорят у реки, пока Эмиль, оператор дрона, чинит размокший аккумулятор. «Там, за лианами, следы — не животные», — Клара тычет пальцем в грязь. Томас отмахивается: «Дождь смыл всё вчера». Ночью, пока Эмиль ковыряется в консервной банке, из палатки пропадает аптечка. «Ты точно не брал?» — «Да я с 18:00 у костра!» Утром находят
Кайл Хейс, 16 лет, копался в ржавом ящике с инструментами в гараже отца, когда услышал гул военных грузовиков за окном. Его отец, доктор Эдриан Хейс, три дня не появлялся дома — только прислал СМС: *«Не подходи к школе. Жди инструкций»*. В холодильнике остались две банки энергетика Monster и вчерашняя пицца. По телевизору в соседней комнате диктор повторял: *«Карантинная зона расширена до округа
Шейн, сортируя коробки в подсобке почтового отделения Денвера, натыкается на пожелтевший конверт с пометкой «Капитан Джеймс Уилфорд, 1945». Рита, поправляя очки, замечает: «Там в углу пятно — похоже на кровь. Может, фронтовое письмо?» Они подключают Оливера, который копается в военных архивах библиотеки, выискивая упоминания о роте «С». Норман, вечно жующий бублик у терминала, находит в базе
Лиам, долговязый парень в очках с толстыми линзами, каждое утро разбирал пачки писем в подвале почтового отделения на окраине Ванкувера. Его коллега Эмили, вечно вязавшая синий шарф между сменами, однажды нашла конверт 1987 года с адресом «Джеймс, угол 12-й и Кембридж». Вместо того чтобы отправить в архив, они с Лиамом поспорили за чашкой холодного кофе: она настаивала найти адресата, он —
Агата Кацухира, парень с пустым взглядом и привычкой молчать на уроках, получает смс от Сонодозаки — девчонки в лабораторном халате. "Приходи на стройку за школой. Тут интереснее, чем в твоих учебниках". В полуразрушенном здании он натыкается на Нико, которая снимает всё на старую камеру VHS, и Тэнгэцути, вертящего складной нож. "Вы — часть эксперимента", — Сонодзаки щелкает
Исмаил коптит двигатель в гараже на окраине Стамбула, пачкая руки в мазуте. Айше, его жена, разбирает тетради за кухонным столом, пока кипятится чайник. «Электричество опять отключат, если не заплатим до пятницы», — бросает она, не отрываясь от красных пометок. Он молчит, вытирая лоб грязным рукавом. На следующий день хозяин мастерской выбрасывает его сумку с инструментами на мокрый асфальт: