В старом кафе на углу Бродвея и 8-й улицы Лиза Морено, официантка с синим ирокезом, нашла за подставкой для чашек потрепанный дневник 1947 года. На страницах — схемы ловушек для «эфемеров», существ, пожирающих воспоминания, и список имен, включая ее пропавшего брата Джейкоба. «Ты опять везешь какую-то фигню?» — бросила она, вскрыв рюкзак Джейкоба в их квартире на окраине Финикса: внутри — медные
Ютака, паренек лет семнадцати, копался в развалинах старой кузницы на окраине деревни Цутимори. Под грудой ржавых гвоздей и обломком глиняного кувшина он нашел потрепанный свиток с символами, напоминающими птичьи следы. "Эй, дед, это что, та самая книга про духов горы?" — крикнул он, вытирая пот со лба. Старик, чинивший плетень у дома, бросил лопату: "Выбрось! Твой отец сгорел
Лина, рыжеволосая курьерша на скрипящем велосипеде, каждый день объезжала каналы Амстердама — от цветочного рынка на Блуменграхт до старой мастерской Йориса в Йордаане. В рюкзаке, кроме посылок, всегда лежал бутерброд с селедкой от бабушки: «Не крути педали на пустой желудок». Однажды, спеша объехать трамвай, она сбила ящик с тюльпанами у киоска. «Простите, я…» — начала она, подбирая цветы, но
Фуду Аошима, студент-подработник в кафе «Космический орех», каждый вечер выносил мусор через узкий переулок, заваленный коробками от лапши быстрого приготовления. Там он столкнулся с Десперой, командиршей организации «Гелиг», которая в розовом комбинезоне и с игрушечным бластером пыталась захватить электростанцию. Когда Фуду случайно сорвал с неё маску в драке, оказалось, что под шлемом — девушка
Мияко, студентка третьего курса, каждое утро протирает столики в кафе «Лунный кролик» возле станции Сибуя, пока не включают вытяжку — запах жареных блинчиков смешивается с гудками машин. В перерывах она доедает остатки десертов, пряча крошки в карман форменного фартука. Однажды вечером, разбирая посуду, она заметила, как посетитель в чёрном пальто оставил на столе лужу серебристой жидкости. «Эй,
В Чикаго, под моросящим дождем, 17-летняя Лия Морроу роется в мусорном баке за закусочной *Danny's Grill*, выуживая картошку фри. Внезапно ее подкарауливает одноклассник Маркус Вейл с синяком под глазом: «Твоя мать снова выгнала? У меня на диване место есть». Они идут к нему в квартиру над авторемонтом, где Лия замечает странный шрам у него за ухом — как у нее. Той же ночью Джена, тихоня из
В Лос-Анджелесе Джек Морено, агент под прикрытием с потрёпанной кожаной курткой и привычкой жевать мятные леденцы, втирается в доверие к картелю через Карлоса «Эль Тигре» Риверу — бывшего механика, который теперь развозит кокаин в бензобаках старых шевроле. Джек фиксирует маршруты в блокноте с кофейными пятнами, прячет прослушку в консервной банке из-под фасоли, а по вечерам звонит дочери,
Марко, бывший детектив из Манилы, возвращается в родной городок Сан-Лазаро после смерти отца — находит в его старом чемодане потрёпанный блокнот с пометками о серии исчезновений девушек с 2005 года. В кафе *"Белый орхидея"*, где хозяйка Лиза чистит кальмаров для адобо, он замечает фото её младшей сестры Алины на стене пропавших. «Твоя фамилия — Рамирес. В блокноте она упоминалась
Кайто, 17 лет, подрабатывает в пекарне отца, развозя багеты на потрёпанном велосипеде. После школы он задерживается у старого гаража за станцией Сибуя, где местная команда Street Vibes репетирует брейк-данс. «Твои ноги — как деревянные палки, — бросает ему Рина, закручивая шарф вокруг шеи. — Снова забыл про изоляцию?» В кармане у Кайто всегда лежит потёртый блокнот: там зарисованы движения из
Эмир, хирург с тремя годами стажа в перегруженной больнице Кадыкёй, каждое утро начинал с проверки запасов бинтов и обезболивающего. Его коллега Лейла, медсестра в поношенных кроссовках, часто ворчала: «В холодильнике для крови место кончилось — будем держать пакеты на подоконнике?» После смены он заходил в кафе у трамвайной остановки, где владелец Али оставлял ему долму в фольге. Однажды,
Цубаки, бывшая куноити, десять лет пряталась в горной деревне, выдавая себя за вдову-крестьянку. Каждое утро она надевала потрёпанную соломенную шляпу, под подкладкой которой лежали сюрикены, и шла обрабатывать поле редьки. Её дочь Сакура, худенькая девочка с веснушками, однажды спросила: «Почему у тебя шрам на плече?» — «Упала с крыши сарая», — соврала Цубаки, завязывая ребёнку пояс кимоно.
Юки, 22-летний парень из деревни Сиракава, ненавидит свою наследственную профессию целителя. Вместо заучивания заклинаний он ковыряется в поломанных механизмах, собирая из ржавых шестерёнок ветряные мельницы или автоматические ловушки для мышей. Когда соседка Ая притаскивает к нему сына с переломом руки, Юки бурчит: «Несите к отцу. Я вчера три часа чинил водяное колесо — пусть хоть ноготь