Фламиния (2024)

Ливия, 27 лет, месит тесто в пекарне на углу via della Paglia. Утром старушка Мария-Грация заказывает три корзиколли и ворчит: «Хлеб стал как картон, в наше время пшеницу не туда сыплют». После смены Ливия замечает треснувшую плитку в подсобке — под ней конверт 1968 года от бабушки Клары с адресом заброшенной типографии в районе Сан-Лоренцо. В архивах Municipio II она сталкивается с Марко, рыжебородым архивистом, который роется в папках с налогами на вино. «Ищешь семью Белотти? — перебивает он, вытирая очки. — В 71-м их кондитерскую закрыли за долги, но... тут кое-что не сходится».

На чердаке типографии Ливия находит коробку с киноафишами и счетом из больницы Сан-Джакомо — имя Клары стоит рядом с диагнозом «отравление свинцом». Марко тянет ее в бар «Этторе» на via dei Volsci, где бармен Стефано вспоминает, как Клара тайно носила пряники заключенным в тюрьму Регина-Коэли. Лука, младший брат Ливии, разбивает тарелку во время ссоры: «Хватит рыться в грязном белье! Папа умер, потому что ты все вранье приняла за правду». На рассвете в ящике старинного секретера из лавки антиквара Федерико они обнаруживают ключ от склада в порту Чивитавеккья — внутри ржавые канистры с маркировкой химического завода и детские сандалии, залитые смолой.