Золотой век (2017)

Эдмунд Картер, затянутый в мундир с потёртыми пуговицами, каждое утро проверял конторские книги в душном кабинете калькуттского особняка. Его жена Анна, поправляя соломенную шляпу с треснувшим пером, шептала горничной Лиле: «Скажи повару — если карри сегодня будет острее вчерашнего, я велю вычесть из его жалования». На базаре у Старого рынка, где в воздухе висел запах гвоздики и гниющих манго, местный торговец Раджив показывал Эдмунду мешки с индиго. «Сахиб, цена как пыль под копытами вашей лошади — почти ничего», — усмехался он, пряча за пазухой контракт с поддельными печатями.

Мира, дочь Раджива, пробиралась ночью к чайным плантациям через заросли бамбука, где рабочие в потёртых дхоти перешептывались у костра: «Ангрезы забрали землю у реки — как сажать рис?». Утром в лавке пряностей она нарочно пересыпала перец чили в ящик с кардамоном, наблюдая, как клерк-англичанин чихает, разбирая поставки. «Твоя мать умерла от их лихорадки, а ты играешь в прятки с приправами?» — хрипел Раджив, разламывая лепёшку чапати. Мира молча вытирала руки о красное сари, оставляя на ткани жёлтые пятна куркумы.